@sipliza, Судзумэ с первого взгляда влюбилась в Соту. Их любовь за время путешествия крепла. В середине фильма Соте приснился сон, в котором он увидел, как проваливается из заточения в стуле куда-то во тьму, оказывается на берегу моря и быстро там каменеет, сидя на стуле перед дверью. Внезапно дверь открывается, и перед окаменевшим парнем появляется девушка. Так вот, в кульминации есть такой же момент с окаменевшим Сотой и вытаскивающей его через ту самую дверь Судзумэ. Сота видел свою спасительницу ранее во сне и снова увидел уже наваяву, когда его сон сбылся. Ещё до кульминации Судзумэ пыталась расколдовать Соту поцелуем в спинку стула, где он был заточен. Но все было не так просто. Нужна была помощь Дайдзина, а он осознал, что Судзумэ сильно влюблена в Соту и жить без него не может, только в начале кульминации. И когда Судзумэ прорвалась в другой мир ради спасения Соты, Дайдзин ей помог. В этот раз сила любви Судзумэ сработала идеально. И когда девушка появилась перед окаменевшим Сотой из той самой двери, у него на глазах были слезы. Перед этим моментом Судзумэ и Сота умоляли богов дать им ещё пожить вместе. Дальше во время побоища с Мимидзу Сота заботливо и мило оберегал Судзумэ, закрывая ее собой и прижимая к себе (он там ещё и на руках потаскал эту девушку). Так вот, сам момент спасения Соты с молитвой и момент сразу после спасения именно в духе "Дитя погоды" (момент после спасения визуально один в один сцена с Ходакой и Хиной, лежащими под дождем после возвращения с неба). Судзумэ точно также никого не слушала, когда рвалась спасти Соту. Фактически принудила Хицудзиро Мунакату (дедушку и опекуна Соты) ей помочь: Хицудзиро пытался объяснить девушке, что Соту уже не спасти, но она дедулю не слушала: "Я боюсь мира без Соты!" И дедушка сдался, поняв, что внук нашел себе идеальную невесту, которая по-настоящему его любит и готова на все, чтобы вернуть его к жизни. Побоище с Мимидзу в кульминации возникло ещё и из-за того, что Судзумэ освободила из окаменения Соту, ставшего ранее краеугольным камнем запада, запирающим механизм дверей катаклизмов. Садайдзин вынужденно полез в драку с Мимидзу, пока Судзумэ спасала Соту, а Дайдзин тратил ей в помощь всю свою магическую энергию.
Я не знаю, с чего вы взяли, что "Судзумэ" похож на "Твое имя". На самом деле история другая. Никакого обмена телами, никакого стирания памяти. Судзумэ и Сота внутри стула были вместе все путешествие с закрыванием дверей. Сота даже в теле стула заботился о Судзумэ.
Да, на Судзумэ вы наедете за то, что именно она в начале истории взяла и запустила механизм дверей катаклизмов. Именно Судзумэ оживила Дайдзина и навлекла на Японию Мимидзу, которые через открывающиеся магические двери прорывались в города и устраивали землетрясения и цунами. Судзумэ пришлось использовать Соту, ставшего краеугольным камнем, для запечатывания механизма и спасения Токио от Мимидзу. Чтобы расти Соту, нужно было вытащить из земли окаменевший стул, в котором он был заточен. Вытаскивание стула оживляло Мимидзу и приводило к катаклизмам. А теперь вспомните, как пожертвование Хины остановило погодный катаклизм, и как ее спасение катаклизм вернуло. В "Судзумэ" тоже самое в кульминации с тем отличием, что нашлась замена Соте в лице пожертвовавших собой ради главной пары фильма Дайдзина и Садайдзина, которые окаменели сразу после спасения Соты. Если бы эти два магических создания не помогли Судзумэ и Соте, то окаменели бы окончательно Сота и Судзумэ.
Дайдзин засадил Соту в стул, потому как хотел стать домашним любимцем Судзумэ. Девушка после начала кульминации разгуливала по Токио босиком в носках и в порванной одежде (в кафе ещё в таком виде заряжала свой смартфон), чуть ранее носилась по улицам и прыгала с моста. Врала своей тете и опекуну Тамаки про путешествие по Японии (по сути, как Ходака убежала в путешествие, не сказав об этом тете, которая сильно за нее волновалась. Да и у Судзумэ и Тамаки было большое непонимание друг друга, которое ушло только в конце фильма. И опять сходство с Ходакой, у которого были проблемы в отношениях с родителями).

Ходака2021, разлогиньтесь.

Я бы удивился, если бы было как-то иначе