— Эй, ребята, вы не знаете, кто выставил этих кукол на продажу? Вы не знаете, где они приобрели кукольные волосы?
Направляясь к сцене, я торжественно заговорила, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Нет, я уверен, что вы все знаете. Эти куклы были сделаны серийным убийцей, и эти волосы - собственность жертв.
И одни из этих волос - мои.
— Поняли? Я полагаю, вы все думали, что, поскольку вы только покупаете куклы, вы не разделяете никакой ответственности. Однако в тот момент, когда вы совершаете свою покупку, вы в равной степени виновны. Нет, вы виновны в тот момент, когда ступили в это место. Вы все заслуживаете смерти.
Я со стуком вышла на сцену.
— Я думаю, что преступник, скорее всего, находится среди нас. Поскольку преступник приложил огромные усилия, чтобы сделать такие удивительные куклы, и достаточно гордится их работой, чтобы ввести их на аукцион, я уверена, что они получают некоторое удовлетворение, видя, как дорого могут стоить их куклы.
С этими словами я схватила куклу за шею и подняла её в воздух.
— Однако здесь очень много людей. Ведь вас должно быть не меньше сотни. Искать преступника было бы очень утомительно, поэтому я попыталась придумать идею получше. Мне нужен был план.
Однако, хотя я долго и упорно думала, мне не удалось прийти к конкретному решению. Нет, это не совсем верно. По правде говоря, я бросила попытки разобраться с этим на полпути.
Конечно, это может быть только один человек, делающий кукол, но все в этой комнате одинаково виновны. Производитель кукол, нагло продающий куклы, сделанные из украденных волос людей, виновен, но вы все так же виновны в попытке купить их несмотря на то, что знаете их извращенное происхождение.
И так далее…
— Вот почему я очень зла. Я хочу подавить свой гнев, поэтому я решила сделать что-то, чтобы лишить жизни каждого человека здесь. Например, что-то вроде этого.
Хруст.
Я свернула кукле шею.
— И вот это.
Р-р-р-и-п.
Я начисто выдрала кукле все волосы.
— И ещё... это!
Я расчленила куклу и уронила её части на пол.
— Ну, тогда кто первый на плахе? Кто же будет первым? Есть добровольцы? О-хо-хо!
Мой голос эхом разнесся по комнате, заставляя меня осознать, что зал, который был больше, чем я думала, погрузился в полную тишину. Я подождала ещё немного, но никто не произнес ни единого слова.
Я полагаю, ты думаешь, что я отпущу, если ты будешь молчать. Не стоит меня недооценивать.
— Ха!
Я растоптала расчлененную куклу, медленно перемалывая её каблуком.
— Значит, преступник молчит? Плохо. В таком случае, я думаю, что разберусь с вами всеми, одним за другим, начиная с правого, вот так…

— Моя рекомендация - смертная казнь.
Шейла, которая была в середине какого-то дела, нахмурилась на мои слова.
— К сожалению, эта леди только стригла волосы. Я не думаю, что её наказание будет суровым. По крайней мере, они не собираются приговорить её к смерти.
— Этого недостаточно. Одну смертную казнь, пожалуйста.
— Не говори глупостей, дура.
— Она должна искупить свои преступления. Поэтому смертная казнь является наиболее подходящей мерой наказания.
— Но твои волосы уже в норме, не так ли?
— Тогда, наверное, мне придется снова их отрезать.
— Зачем тебе это?
Ну, а как насчет моего праведного гнева на прискорбного преступника?
Даже когда мы с Шейлой заканчивали наш разговор, преступница, о которой шла речь, пускала слюни и смеялась про себя: «Хе-хе-хе...», «Как мило...» и так далее.
Этот преступник нисколько не раскаивается, не так ли?
Я предпочла бы избить её до полусмерти своими собственными руками, но, учитывая, что она могла бы наслаждаться этим даже больше, я не знала, что мне делать.