В это же время, 19 сентября в час дня, Клои прибиралась у себя в квартире. Сегодня у неё выходной. Уборка по дому - проверенное средство для снятия напряжения. А последние два месяца вышли у юной журналистки весьма непростыми: за это время произошло много всего, рискованного для её карьеры. Так что сегодня ей мог бы выдаться день на редкость спокойный. Мог бы. Если бы не одна неожиданная находка, на которую симпатичная девушка со светлыми волосами и страстно-голубыми глазами наткнулась. Обратного пути - нет. Это оказалась тетрадь в простой бурой обложке. Вещь редкостная. Бумагой мало теперь пользуются: электронный носитель становится более популярным у обывателя. Но в канцелярских магазинах всё ещё можно отыскать такое. Клои не могла припомнить, откуда у неё в доме такой раритет, и решила заглянуть внутрь него. На первой же странице видит следующую надпись:
"Дневник Клише
цель: как можно больше узнать о себе
задачи: фиксация наблюдений о себе, их анализ и вывод.
отмечать мысли начну с 7 июля. Только не знаю, какой сейчас год. Надо будет спросить Алису, когда вернётся с работы".
Клои тут же с первых слов жутко заинтересовалась дневником. "Ага! Он забыл забрать его с собой при переезде", - подумала и тут же продолжила: "Надо, конечно, вернуть тетрадку ему, но для начала сама почитаю, что там написано". Глаза девушки словно запылали жёлтым огоньком энтузиазма, какой обычно загорается при встрече с интересным журналистским материалом или с сенсацией. Клои, полностью позабыв об уборке, села на пол с толстой тетрадкой и принялась за чтение. Поначалу шли записи сухие, сжатые, сугубо структурированные и даже нудные, вроде:
"15 июля
Наблюдение: решил проверить, исчезнет ли объект, булка хлеба, если ударю со всей силы, как тогда со стеной. И тот, согласно моему предположению, исчез.
Анализ: исчезновение произошло внезапно, как будто моё единое желание повлияло на существование объекта, а физический контакт сделал своё дело.
Вывод: больше таких опытов без предупреждения не проводить - Алиса вечером отвесила мне подзатыльник за аннигиляцию целой булки хлеба за день. Ужин обошёлся без него".
или:
"21 июля
Наблюдение: завязал себе глаза с целью узнать, смогу ли обойтись без зрения. Под конец эксперимента выяснил, что умело ориентируюсь в пространстве без глаз.
Анализ: есть два объяснения, первое - я хорошо запомнил обстановку квартиры, второе - могу вообще без зрения ориентироваться в любом пространстве.
Вывод: надо повторить эксперимент где-нибудь ещё".
"И это всё? Так скучно!", - подумала про себя Клои, прикусив губу, а затем неудовлетворённо добавила про себя: "И с какого интереса мне это читать, как будто мне есть дело до снега, который свалился мне на башку?!". Как говорится, сказано - сделано. И девушка от скуки продолжила листать лаконичные записи пришельца-стоика. Видимо, в надежде откопать сенсацию или скандал. Вмешалось чутьё журналиста, алчущее информации. Дальнейшее чтение было тяжёлым и давящим. Клои решила прилечь на бок, придерживая голову рукой. Тик-так - вторила прагматичному повествователю скептичная стрелка часов. Откуда они? Раз есть звук, то должен взяться и часовой механизм: будь тот маятником или металлическим будильником. Сами эти наблюдения написаны добротным, разборчивым и крупным почерком. Кроме того - каждая буковка тщательно прописана и выверена. "И когда он успел такое записывать", - призадумалась девушка, чуть ли не засыпая. Изредка попадались и смешные заметки, как эта:
"7 августа
Наблюдение:сегодня суббота, и Алиса весь день сидела дома. И по непонятной мне причине я засмотрелся на неё. Это похоже а магнетизм. Меня влекло рассматривать её изящные женские формы. И что-то во мне разгоралось, напрягалось в области паха, увеличивалось и хотело вырваться наружу. В голове щёлк: "хочу её".
Анализ: надо мной в этот момент взяли верх животные страсти, которых, как оказалось, не был лишён, как ранее полагал.
Вывод: женщинам, похоже, не нравится, когда долго их рассматривают. Может, они чувствуют похотливые мысли самцов. В итоге, Алиса дала мне отменный подзатыльник, и теперь в голове чётко вызрело указание в виде очередной логической схемы, что не надо пялиться на неё ради своей безопасности. Думаю, такова природа человека: заботиться о своей шкуре в первую очередь, а затем думать о размножении. Трусость заложена в генетическом коде".
"Пхахахахахах, вот же редкостный чудак!", - до слёз расхохоталась Клои, вспомнив этот курьёз. Чаще всего, самые яркие воспоминания построены на таких глупых случайностях. Может, даже рождение человека - тоже очередная нелепость. Отсюда и тяга к повторению чудачеств. Эти и иные мысли крутились в голове девушки, пролистывая статистику Клише.
Но внезапно журналистка столкнулась с тем, чем ей было лучше не сталкиваться. Чего ей лучше не знать. Безрассудно полагать, что познание ведёт к благу, ибо любое неизведанное опасно для человека. "Это нельзя знать нам!" - обожгли эти слова душу роковой красавицы. Перед её глазами предстали неровные, панические, кривые и мелкие строчки:
"13 августа
Проснувшись, тут же у меня в голове прорисовалась потребность записать это. Этой ночью увидел сон. Нет. Кошмар. Нет. Нечто странное. Пугающее. Необъяснимое. Чудовищное. Если подумать, то я впервые увидел сон, если он был таковым. Иногда мне думается, что это было на самом деле. Это тоже реальность. Всё неоднозначно. И это ужасает. Это нельзя объяснить. Зал. Посредине - дубовый стол со свечами. За столом сидят светло-угрюмые лица. Они расслаблены и улыбаются. За их спинами опущены крылья. Знакомое чувство стрелой меня пронзило. Словно знаю, или знал их. Это ангелы. У них богатый пир. На столе разные закуски и вина.Сначала показалось, что бокалы у них довольно скверные. Но позже пришёл ужас. Это не чаши, но человеческие черепа! А в них - красная жидкость! Это вино или кровь? В голове одна каша. В зале играет пианино, за ним сидит и нещадно бьёт по клавишам козёл, выкрикивая нечто неразборчивое и жуткое. Что за сон такой? Где я? Отчего всё не то? Отчётливо запахло капустой с жареным мясом. Откуда такие точные догадки? Вот встаёт тот, кто восседал посередине. Он не похож на остальных: у него нет крыльев. На нём чёрный костюм с красным отливом по моде, а на его лице сияет весёлость с мефистофельским торжеством. Посмотрев на его ноги, увидел копыта, а затем приметил, что из его макушки торчат рожки. Кто он? Почему от одного вида на него во мне взрывается ненависть? Откуда она? Разве не лишён я эмоций? Не могу. Нельзя мне тут оставаться? Мне нужно отмстить. Отмстить как можно скорее. Иначе будет поздно. Но кому? Тому рогатому? Но кто он? Что он сделал мне? Но мне надо убить его. Убить врага. Без капли жалости. Уничтожить его! Уничтожить! Мои глаза наливаются чёрной кровью! Все веселятся и выпивают с бледных черепов, а председатель в богатом фраке что-то декламирует и смеётся. Над пиром облаками нависли языки пламени, а среди них летают голые ведьмы на мётлах и бросают вниз чумных крыс. И вот весь зал в один миг заполняется трупным смрадом, чёрными костями и гнилой плотью. Всё в умертвиях. Лишь ангелы с рогатым также шутят и осушают черепа. Оглушающий хохох потопом топчет по залу. Каждый в дичайшем опьянении воздаёт хвалу и осанну рогатому хозяину. Этот нескончаемый хохот сводит меня с ума. Вокруг - хохот и смерть. Всё остальное утратило смысл. И вдруг - всё потемнело: я будто попал в деревянные объятия гроба. Вот проясняется пентаграмма в тёмной комнате. Вот - место призыва. Вот - кривое лицо ещё живого заклинателя. Где я? Это может быть сном? Или вся моя новая жизнь и суть - это сон? Ничего не знаю. И только неразборчивые козлиные крики и смертоносный смех. Это должно быть кривдой! Но разум признаёт это правдой. Не могу! Вот-вот растворюсь и умру! Козлиные крики вместе с огненным хохотом не прекращаются. АХАХАХАХАХАХАХАХАХ! Знаю, это будет преследовать меня до самой могилы. От этого не избавиться. Никогда".
Клои тут же закрыла тетрадь с ужасом на глазах. Вот-вот они вылезут из орбит и заорут. Вот-вот. Словно она побывала в этом дьявольском действии. Внезапно девушку вырвало на пол. Она ещё минуту сидела каменно, затем еле встала и тихо проронила:
- Гадство! Надо прибраться.
За чтение побледневшая девушка больше не бралась: тетрадь вызвала в сердце необъяснимый ужас и панический трепет. Как только блевота была убрана, за входной дверью раздался чей-то сильный стук. Стук отчаянный. Как будто решается чья-то жизнь или смерть.