такие вот анти-иллюстрации к известному многим The Complete Manual of S***de Цуруми Ватару.
двадцать с чем-то рисунков, демонстрирующих сам акт из заглавия в каком-то перевёрнутом, искажённом, "неправильном" виде.
с одной стороны, Каго нарушает нечто принципиально важное во взгляде на человека, отчего некоторые образы этого произведения смотрятся разве что через "травматическое созерцание" (факт осознания их приходит через время, сознание отказывается в полной мере принимать увиденное). тот сдвиг, который совершает Каго и который направлен именно что на шокирование зрителя, сводит человека только лишь к телу, к анатомической модели и/или кукле, с которой можно делать и на которой можно показывать всё что угодно. Каго - через свой отстранённый взгляд - сводит самоличную смерть до (шокирующе) ироничного образа, лишает её ореола возвышенности, отказывает ей в какой-либо романтичности (отчего это произведение даже можно считать своеобразной пропагандой, помогающей отвратить потенциальных суицидников от их планов). смерть здесь от невыносимого гротеска смешна и отвратительна в каждом своём моменте.
с другой стороны, Каго в чём-то размышляет о человеке. смерть становится некоторым продолжением самого человека: человек замкнут в своей роли, в образе, который он создаёт, и смерть в этом ваншоте только подчёркивает ту ограниченность, в которую вогнал себя человек. его слабость, его сила, деталь, его определяющая и его же, человека, исчерпывающая, и становятся причиной кончины.
***
в завершении хочется сказать, что после прочтения сложно стереть с лица ухмылку отвращения...
двадцать с чем-то рисунков, демонстрирующих сам акт из заглавия в каком-то перевёрнутом, искажённом, "неправильном" виде.
с одной стороны, Каго нарушает нечто принципиально важное во взгляде на человека, отчего некоторые образы этого произведения смотрятся разве что через "травматическое созерцание" (факт осознания их приходит через время, сознание отказывается в полной мере принимать увиденное). тот сдвиг, который совершает Каго и который направлен именно что на шокирование зрителя, сводит человека только лишь к телу, к анатомической модели и/или кукле, с которой можно делать и на которой можно показывать всё что угодно. Каго - через свой отстранённый взгляд - сводит самоличную смерть до (шокирующе) ироничного образа, лишает её ореола возвышенности, отказывает ей в какой-либо романтичности (отчего это произведение даже можно считать своеобразной пропагандой, помогающей отвратить потенциальных суицидников от их планов). смерть здесь от невыносимого гротеска смешна и отвратительна в каждом своём моменте.
с другой стороны, Каго в чём-то размышляет о человеке. смерть становится некоторым продолжением самого человека: человек замкнут в своей роли, в образе, который он создаёт, и смерть в этом ваншоте только подчёркивает ту ограниченность, в которую вогнал себя человек. его слабость, его сила, деталь, его определяющая и его же, человека, исчерпывающая, и становятся причиной кончины.
***
в завершении хочется сказать, что после прочтения сложно стереть с лица ухмылку отвращения...