Этот сезон состоит из трёх арок: Ад Маёй, Рандеву Хитаги и Тьма Оуги. Предупреждаю: отзыв содержит много спойлеров и очень много букв. Вероятно, что этот отзыв больше подходит под формат рецензии, но рецензии не мой уровень.
Ад Маёй
Итак, наш главный герой умер. Меня не охватило какое-либо волнение из-за состояния Арараги на конец Koyomimonogatari, потому что зритель уже видел будущее, если смотрел франшизу в порядке выхода аниме, и знает, что тот поправится. Вопрос в том: «Зачем его убили?», ведь в мире, наполненным сверхъестественным, нет ничего невероятного в том, чтобы возродить Арараги. Зачем вообще его разрезать? Какой цели служит его смерть? И, действительно, каким целям служит его жизнь? Арараги настолько пешка, что даже не контролирует собственную жизнь и смерть, и всё же на его благо тратится много усилий. С какой целью?
Это вопрос, на который мы ответим позже, а пока Оварям надобно сделать что-то из смерти Арараги, иначе его убийство будет выглядеть как дешёвый клиффхэнгер, пригодный лишь для временного оскорбительного шока. К счастью, попадание в ад превращает смерть Арараги в удобный момент для развития его характера. И это также прекрасная возможность вернуть в сюжет Маёй Хатикудзи, . Не знаю, потому ли, что мы не видели её долгое время, или из-за большого количества экспозиций, через которые пришлось продираться в первом сезоне, но Коёми и Маёй выглядят ещё более , чем обычно, несмотря на то, что мертвы. Первая реакция Арараги при виде маленькой девочки — напасть на неё; даже неудивительно, что он попал в ад.
Кстати, небезынтересное примечание о буддийском аде. Я сам никогда не интересовался буддизмом, но из того, что знаю о буддийском подземном мире, то он, пожалуй, ближе к Чистилищу Данте, нежели к его же Аду. Души спускались на тот уровень, который соответствовал их карме, отрабатывали её, а затем перерождались в высших мирах. Все, кроме нижнего уровня "Авичи", который похож на адскую темницу. Там самые развращённые – то есть Арараги, полагаю – оставлены и забыты, томясь целую вечность на постоянном огне без какой-либо передышки. И вот Арараги попадает туда, а затем фактически вылезает из него. Здесь есть что можно "вскрыть", но, к сожалению, моё незнание японского языка не позволило мне понять все игры слов (разве что некоторые были понятны, благодаря субтитрам) и косвенные намёки, сопровождающие любой сценарий Гатарей. Посмотрим, что можно вывести, основываясь только на субтитрах и .
Насколько я понимаю, в аду перед Арараги стояло два вопроса. Первый – просто вопрос размышлений? Да, конечно, в том, что он вампир и помогает вампиру, есть особенность, но, я думаю, здесь также применима обычная концепция буддийского ада — карма, реинкарнация, ведение лучшей жизни, чем предыдущая. Арараги пересматривает все моменты своей жизни, когда он мог сделать неправильный выбор, что в итоге привело к его нынешнему плачевному состоянию, и решает, что даже если бы ему дали шанс что-то поменять, он выбрал бы тот же путь. Он убеждён, что даже если это были ошибки, всё равно всё было правильно. Да, он часто тупит в своих решениях. И ещё чаще он не осознаёт больших последствий своих действий, и его благие намерения просто играют на руку бо́льшим силам. Поучительно, я думаю, что Арараги встречает . Это не просто для того, чтобы кто-то объяснил запутанную схему, разработанную с целью обезвредить Арараги, детали которой меня мало интересовали как осложнения ради осложнений. Это потому что Тадацуру – добровольная марионетка, , и Арараги тоже должен быть . Да, он может чувствовать себя привязанным к своей роли и не знать почему, но он найдёт нечто большее истины за её пределами.
Второй вопрос – заслуживает ли он того, чтобы избежать ада. , напомнит некоторым из вас японскую историю о том, как Будда спустил нить из паучьего шелка, чтобы помочь преступнику в аду. По преданию, этот преступник однажды пощадил жизнь паука, поэтому Будда решил дать ему такой шанс. Однако по мере того, как преступник поднимался по нити, за ним поднимались и другие. Опасаясь, что нить оборвётся под тяжестью груза, преступник кричит остальным, чтобы они отпустили его, и что нить предназначена только для него. В этот момент нить обрывается, и все грешники падают обратно в ад. Очевидно, что Арараги читал эту историю и даже . Думаю, смысл в том, что врождённый альтруизм Арараги в конечном итоге искупает его вину. Ещё влияет то, что в жизни Коёми есть , кто искренне рады видеть его живым и здоровым. Если есть какие-то сомнения в том, "заслуживает" ли он жить, этого должно быть достаточно.
Многовато рефлексий для одного персонажа, но он буквально попал в ад, так чего же ещё ожидать? На этой ноте перейдём к "Рандеву Хитаги".
Рандеву Хитаги
Можно было бы предположить, что эта арка будет лёгкой и непринуждённой, но, как оказалось, это весомая глава истории. Хотелось бы выделить один большой вывод из этой арки: . Это показывает, как давно она не имела собственной арки, потому что в последний раз, когда мы её видели, она всё ещё была со своими греховно короткими волосами.
Хитаги – это естественный персонаж. Все вокруг, и даже она сама, часто называют её "девушкой-цундере", и, возможно, так оно и есть, но эта её обыденность интересна тем, что она осознаёт себя. Поэтому Хитаги играет роль , завязывая себя в риторические узлы, чтобы заранее оправдать выходной, проведённый с Коёми, даже не получая его ответа. И всё это для компенсации неуверенности в себе. Она жаждет , но у неё это плохо получается, отсюда её . Из-за того, что Хитаги настолько человечна, её трудно использовать в Гатарях. Она просто пытается разобраться в своих отношениях. Она не коррелирует со сверхъестественным. Cцены с ней наименее сюрреалистичные: , ; это контрастирует с Оуги или с адом из прошлой арки. Пока в Гатарях постоянно говорят, Хитаги уделяют , чтобы она просто могла быть очаровательной со своим парнем, без какого-либо подтекста. Хитаги – нормальное счастье и это то, чего у Коёми сейчас нет. Поэтому, когда он снова убегает, чтобы разобраться с очередной странностью, Хитаги с неоправданным терпением ждёт.
Оуги задаёт вопрос: почему Хитаги обязана ждать? Коёми может наслаждаться своим человеческим счастьем прямо сейчас. Он был де-вампиризирован. Он полностью смертен. Он может оставить сверхъестественный мир позади и радоваться жизни, проводя время со своей любимой девушкой. Оуги утверждает, что это единственно правильный выбор, и тут снова вспоминается разговор Коёми с Маёй в аду. Сама же Оуги наблюдает за соблюдением правил. В каком-то смысле она их даже олицетворяет. А нарушение правил влечёт за собой последствия. Перейдём к заключающей арке "Тьма Оуги".
Тьма Оуги
Мне не очень нравится, когда в аниме всё объясняют по буквам. Это не способствует интересному повествованию. Во-первых, пропадает элемент тайны. Как и сама , многие истории подпитываются тайной, а убрать её с помощью инфодампа – всё равно что нажать на тормоза набирающего скорость автомобиля. Во-вторых, прямое изложение вещей редко бывает лучшим способом донести что-то до аудитории. У людей есть сильные ментальные барьеры против идей извне, но изнутри мы можем убедить себя практически в чём угодно, поэтому гораздо эффективнее дать подсказки и позволить сделать собственные выводы. Тонкость – вот ключ. Но у нас есть , а она – кувалда сюжета, и если и есть время, чтобы всё прояснить, то сейчас. Итак, Овари прямо говорит: история о юности Коёми заканчивается.
Оуги всегда была чем-то вроде фольги Коёми, и теперь мы знаем почему: она была буквально создана, чтобы быть его фольгой. Она – его в очень Юнгианском смысле, то, что он не хочет принимать, но в конечном итоге . Некоторое время обсуждалась разница между правильным поступком и исправлением ошибок, и в аду Коёми решил, что он поступал правильно, и если ему дать возможность перестроить свою жизнь, он всё равно сделает те же выборы. Тем не менее, он признает, что ошибок совершил немало, и, возможно, однажды они его настигнут. Но этого не происходит. Он убеждён, что они должны его настичь, отсюда и Оуги. Оуги – существо правил. Конечно, она не является правилами, поскольку мы знаем, что она просто маскируется под . И та фундаментальная ложь, которая лежит в основе её существования, есть явное нарушение этих неписаных правил. Но это только подчеркивает её уважение к порядку вещей, если сравнивать её со специалистами. Они играют с правилами быстро и свободно, и умело изгибают их в собственных целях. вместо змеи, потому что улитка > змея? Да, конечно, почему бы и нет. Если она притворялась моей племянницей, . Баланс сошёлся. Это чистая риторика и вообще смахивает на обман, но работает. А вот Оуги так не работает. Она не приемлет возможности обходить строгие последствия словесным дзюдо. Но при этом Оуги также высмеивает концепцию чёрно-белой дихотомии:
Я думаю, что лучше представить Оуги такой, какая она есть: воплощением сомнений Арараги в себе, ненависти к себе и самокритики. Не больше, не меньше, это объясняет почти каждый её поступок. Если представить Оуги не как независимого игрока, у которой есть своя сине-оранжевая мораль, а как тёмную сторону Арараги, которая нашёптывает сама себе, ВНЕЗАПНО всё приобретет смысл: от её неприятия того, что Арараги полагается на помощь Ханекавы, до её заверений, что карма когда-нибудь укусит Кайки за жэпу. Последнее также считается частью её кампании по избавлению от специалистов:
– она заставила безымянного ребенка, пострадавшего от проклятия змеи, напасть на Кайки;
– она убедила Тадацуру схватить сестёр Арараги, чтобы избавиться от него, а также создать "трещину" между Арараги и Ононоки;
– она наложила проклятие "потерянной коровы" на Меме и Кагенуй, чтобы отправить их к полюсам;
– она поставила барьер в городе, который Гаэн смогла преодолеть благодаря своему мечу против странностей.
Неплохо для странности, порождённой тёмной стороной Арараги. Что касается заключения, Карл Юнг выразился лучше, чем я: «Как я могу быть реальным, если я не отбрасываю тень? У меня должна быть и тёмная сторона, если я хочу быть полноценным человеком».
Возвращаясь к Коёми, он олицетворяет некую юношескую наивность. Он верит в то, что нужно помогать людям без вопросов, верит в то, что каждый заслуживает счастливого конца, и верит в то, что правильные поступки зависят от намерений, а не от последствий. Оуги, с другой стороны, верит в мир, в котором есть правила, в мир, который упорядочен, и что существуют естественные последствия действий независимо от намерений. Они оба пытаются придать миру смысл: первый – морально, вторая – логически. Если правильные поступки не приводят к счастливому концу, тогда мир не имеет смысла с моральной точки зрения. Но если ошибки не приводят к наказанию, то мир не имеет логического смысла. Конечно, ничего не бывает так просто, но нам хочется, чтобы всё было просто, а в юности мы можем упрямиться в том, что всё должно быть просто. Если вы помните, Коёми любил математику. Математика логична. Математика чиста. Математика элегантна. При правильном процессе всегда можно прийти к правильному решению. Даже весь этот раскол между Коёми и Оуги родился из поиска элегантности. Столкнувшись с двумя, казалось бы, противоречивыми философиями, подсознание Коёми, очевидно, решило, что одна из них должна быть правильной, а другая – неправильной. Таким образом, Оуги становится злодеем и врагом, с которым можно бороться. Если Коёми побеждает Оуги, он оправдывает себя. Если Оуги победит Коёми, то его ненависть к себе будет удовлетворена. Это напоминает то, как Кайки играет роль злодея. Настоящее зло не имеет формы, и поэтому Кайки берёт на себя роль зла, ибо всё работает легче, когда есть злодей. Действительно, Коёми всегда будет очернять Кайки и будет от этого счастливее.
Но Коёми никогда не был одним из тех, кто смотрит на картину в целом или глубоко философствует. И поэтому он , спасает себя. По сути, он отказывается отпускать юность. Чтобы стать взрослым, часто требуется убить искру идеализма, но Коёми не может этого сделать. В мире должен быть порядок. В нём должен быть смысл. Вполне естественно, что как только он примиряется с тем, что персонифицирует собой Оуги, появится и нарушит правила, чтобы всё получилось. Эта искра юношеского идеализма достойна защиты, и я думаю, что справедливо, если взрослые люди будут временами её защищать.
Если вы дочитали досюда, то я перед Вами снимаю шляпу. В своём полотне я забыл упомянуть о музыкальной составляющей – она здесь шикарна. Очень мне понравились все три опенинга, в особенности опенинг Оуги.
Хоть второй сезон «Истории финала» – это вовсе не конец серии, я был бы не прочь, если бы это было так. Этот сезон поистине похож на такое завершение, которое было бы комфортно принять.
Итак, наш главный герой умер. Меня не охватило какое-либо волнение из-за состояния Арараги на конец Koyomimonogatari, потому что зритель уже видел будущее, если смотрел франшизу в порядке выхода аниме, и знает, что тот поправится. Вопрос в том: «Зачем его убили?», ведь в мире, наполненным сверхъестественным, нет ничего невероятного в том, чтобы возродить Арараги. Зачем вообще его разрезать? Какой цели служит его смерть? И, действительно, каким целям служит его жизнь? Арараги настолько пешка, что даже не контролирует собственную жизнь и смерть, и всё же на его благо тратится много усилий. С какой целью?
Это вопрос, на который мы ответим позже, а пока Оварям надобно сделать что-то из смерти Арараги, иначе его убийство будет выглядеть как дешёвый клиффхэнгер, пригодный лишь для временного оскорбительного шока. К счастью, попадание в ад превращает смерть Арараги в удобный момент для развития его характера. И это также прекрасная возможность вернуть в сюжет Маёй Хатикудзи, . Не знаю, потому ли, что мы не видели её долгое время, или из-за большого количества экспозиций, через которые пришлось продираться в первом сезоне, но Коёми и Маёй выглядят ещё более , чем обычно, несмотря на то, что мертвы. Первая реакция Арараги при виде маленькой девочки — напасть на неё; даже неудивительно, что он попал в ад.
Кстати, небезынтересное примечание о буддийском аде. Я сам никогда не интересовался буддизмом, но из того, что знаю о буддийском подземном мире, то он, пожалуй, ближе к Чистилищу Данте, нежели к его же Аду. Души спускались на тот уровень, который соответствовал их карме, отрабатывали её, а затем перерождались в высших мирах. Все, кроме нижнего уровня "Авичи", который похож на адскую темницу. Там самые развращённые – то есть Арараги, полагаю – оставлены и забыты, томясь целую вечность на постоянном огне без какой-либо передышки. И вот Арараги попадает туда, а затем фактически вылезает из него. Здесь есть что можно "вскрыть", но, к сожалению, моё незнание японского языка не позволило мне понять все игры слов (разве что некоторые были понятны, благодаря субтитрам) и косвенные намёки, сопровождающие любой сценарий Гатарей. Посмотрим, что можно вывести, основываясь только на субтитрах и .
Насколько я понимаю, в аду перед Арараги стояло два вопроса. Первый – просто вопрос размышлений? Да, конечно, в том, что он вампир и помогает вампиру, есть особенность, но, я думаю, здесь также применима обычная концепция буддийского ада — карма, реинкарнация, ведение лучшей жизни, чем предыдущая. Арараги пересматривает все моменты своей жизни, когда он мог сделать неправильный выбор, что в итоге привело к его нынешнему плачевному состоянию, и решает, что даже если бы ему дали шанс что-то поменять, он выбрал бы тот же путь. Он убеждён, что даже если это были ошибки, всё равно всё было правильно. Да, он часто тупит в своих решениях. И ещё чаще он не осознаёт больших последствий своих действий, и его благие намерения просто играют на руку бо́льшим силам. Поучительно, я думаю, что Арараги встречает . Это не просто для того, чтобы кто-то объяснил запутанную схему, разработанную с целью обезвредить Арараги, детали которой меня мало интересовали как осложнения ради осложнений. Это потому что Тадацуру – добровольная марионетка, , и Арараги тоже должен быть . Да, он может чувствовать себя привязанным к своей роли и не знать почему, но он найдёт нечто большее истины за её пределами.
Второй вопрос – заслуживает ли он того, чтобы избежать ада. , напомнит некоторым из вас японскую историю о том, как Будда спустил нить из паучьего шелка, чтобы помочь преступнику в аду. По преданию, этот преступник однажды пощадил жизнь паука, поэтому Будда решил дать ему такой шанс. Однако по мере того, как преступник поднимался по нити, за ним поднимались и другие. Опасаясь, что нить оборвётся под тяжестью груза, преступник кричит остальным, чтобы они отпустили его, и что нить предназначена только для него. В этот момент нить обрывается, и все грешники падают обратно в ад. Очевидно, что Арараги читал эту историю и даже . Думаю, смысл в том, что врождённый альтруизм Арараги в конечном итоге искупает его вину. Ещё влияет то, что в жизни Коёми есть , кто искренне рады видеть его живым и здоровым. Если есть какие-то сомнения в том, "заслуживает" ли он жить, этого должно быть достаточно.
Многовато рефлексий для одного персонажа, но он буквально попал в ад, так чего же ещё ожидать? На этой ноте перейдём к "Рандеву Хитаги".
Можно было бы предположить, что эта арка будет лёгкой и непринуждённой, но, как оказалось, это весомая глава истории. Хотелось бы выделить один большой вывод из этой арки: . Это показывает, как давно она не имела собственной арки, потому что в последний раз, когда мы её видели, она всё ещё была со своими греховно короткими волосами.
Хитаги – это естественный персонаж. Все вокруг, и даже она сама, часто называют её "девушкой-цундере", и, возможно, так оно и есть, но эта её обыденность интересна тем, что она осознаёт себя. Поэтому Хитаги играет роль , завязывая себя в риторические узлы, чтобы заранее оправдать выходной, проведённый с Коёми, даже не получая его ответа. И всё это для компенсации неуверенности в себе. Она жаждет , но у неё это плохо получается, отсюда её . Из-за того, что Хитаги настолько человечна, её трудно использовать в Гатарях. Она просто пытается разобраться в своих отношениях. Она не коррелирует со сверхъестественным. Cцены с ней наименее сюрреалистичные: , ; это контрастирует с Оуги или с адом из прошлой арки. Пока в Гатарях постоянно говорят, Хитаги уделяют , чтобы она просто могла быть очаровательной со своим парнем, без какого-либо подтекста. Хитаги – нормальное счастье и это то, чего у Коёми сейчас нет. Поэтому, когда он снова убегает, чтобы разобраться с очередной странностью, Хитаги с неоправданным терпением ждёт.
Оуги задаёт вопрос: почему Хитаги обязана ждать? Коёми может наслаждаться своим человеческим счастьем прямо сейчас. Он был де-вампиризирован. Он полностью смертен. Он может оставить сверхъестественный мир позади и радоваться жизни, проводя время со своей любимой девушкой. Оуги утверждает, что это единственно правильный выбор, и тут снова вспоминается разговор Коёми с Маёй в аду. Сама же Оуги наблюдает за соблюдением правил. В каком-то смысле она их даже олицетворяет. А нарушение правил влечёт за собой последствия. Перейдём к заключающей арке "Тьма Оуги".
Мне не очень нравится, когда в аниме всё объясняют по буквам. Это не способствует интересному повествованию. Во-первых, пропадает элемент тайны. Как и сама , многие истории подпитываются тайной, а убрать её с помощью инфодампа – всё равно что нажать на тормоза набирающего скорость автомобиля. Во-вторых, прямое изложение вещей редко бывает лучшим способом донести что-то до аудитории. У людей есть сильные ментальные барьеры против идей извне, но изнутри мы можем убедить себя практически в чём угодно, поэтому гораздо эффективнее дать подсказки и позволить сделать собственные выводы. Тонкость – вот ключ. Но у нас есть , а она – кувалда сюжета, и если и есть время, чтобы всё прояснить, то сейчас. Итак, Овари прямо говорит: история о юности Коёми заканчивается.
Оуги всегда была чем-то вроде фольги Коёми, и теперь мы знаем почему: она была буквально создана, чтобы быть его фольгой. Она – его в очень Юнгианском смысле, то, что он не хочет принимать, но в конечном итоге . Некоторое время обсуждалась разница между правильным поступком и исправлением ошибок, и в аду Коёми решил, что он поступал правильно, и если ему дать возможность перестроить свою жизнь, он всё равно сделает те же выборы. Тем не менее, он признает, что ошибок совершил немало, и, возможно, однажды они его настигнут. Но этого не происходит. Он убеждён, что они должны его настичь, отсюда и Оуги. Оуги – существо правил. Конечно, она не является правилами, поскольку мы знаем, что она просто маскируется под . И та фундаментальная ложь, которая лежит в основе её существования, есть явное нарушение этих неписаных правил. Но это только подчеркивает её уважение к порядку вещей, если сравнивать её со специалистами. Они играют с правилами быстро и свободно, и умело изгибают их в собственных целях. вместо змеи, потому что улитка > змея? Да, конечно, почему бы и нет. Если она притворялась моей племянницей, . Баланс сошёлся. Это чистая риторика и вообще смахивает на обман, но работает. А вот Оуги так не работает. Она не приемлет возможности обходить строгие последствия словесным дзюдо. Но при этом Оуги также высмеивает концепцию чёрно-белой дихотомии:
— Если я причинила им какой-нибудь вред, то это исключительно их заслуги. Это не то, что я сделала или не сделала. Ты же сам понимаешь это в глубине души, не так ли? Беды, вред, несчастья — они не всегда чёрно-белые. И чем запутанней они, тем сложнее их различить.
— …В таком случае, праведность — чёрно-белая? Можешь ли ты чётко различить правильное от неправильного?
— Конечно нет. Это невозможно. Вот почему я объединилась с тобой, чтобы иметь дело со всем, что мы встречали на нашем пути. Даже если мы не сможем отличить правильное от неправильного, то мы как минимум сможем определить, кто из нас прав, не так ли?
— …В таком случае, праведность — чёрно-белая? Можешь ли ты чётко различить правильное от неправильного?
— Конечно нет. Это невозможно. Вот почему я объединилась с тобой, чтобы иметь дело со всем, что мы встречали на нашем пути. Даже если мы не сможем отличить правильное от неправильного, то мы как минимум сможем определить, кто из нас прав, не так ли?
– она заставила безымянного ребенка, пострадавшего от проклятия змеи, напасть на Кайки;
– она убедила Тадацуру схватить сестёр Арараги, чтобы избавиться от него, а также создать "трещину" между Арараги и Ононоки;
– она наложила проклятие "потерянной коровы" на Меме и Кагенуй, чтобы отправить их к полюсам;
– она поставила барьер в городе, который Гаэн смогла преодолеть благодаря своему мечу против странностей.
Неплохо для странности, порождённой тёмной стороной Арараги. Что касается заключения, Карл Юнг выразился лучше, чем я: «Как я могу быть реальным, если я не отбрасываю тень? У меня должна быть и тёмная сторона, если я хочу быть полноценным человеком».
Возвращаясь к Коёми, он олицетворяет некую юношескую наивность. Он верит в то, что нужно помогать людям без вопросов, верит в то, что каждый заслуживает счастливого конца, и верит в то, что правильные поступки зависят от намерений, а не от последствий. Оуги, с другой стороны, верит в мир, в котором есть правила, в мир, который упорядочен, и что существуют естественные последствия действий независимо от намерений. Они оба пытаются придать миру смысл: первый – морально, вторая – логически. Если правильные поступки не приводят к счастливому концу, тогда мир не имеет смысла с моральной точки зрения. Но если ошибки не приводят к наказанию, то мир не имеет логического смысла. Конечно, ничего не бывает так просто, но нам хочется, чтобы всё было просто, а в юности мы можем упрямиться в том, что всё должно быть просто. Если вы помните, Коёми любил математику. Математика логична. Математика чиста. Математика элегантна. При правильном процессе всегда можно прийти к правильному решению. Даже весь этот раскол между Коёми и Оуги родился из поиска элегантности. Столкнувшись с двумя, казалось бы, противоречивыми философиями, подсознание Коёми, очевидно, решило, что одна из них должна быть правильной, а другая – неправильной. Таким образом, Оуги становится злодеем и врагом, с которым можно бороться. Если Коёми побеждает Оуги, он оправдывает себя. Если Оуги победит Коёми, то его ненависть к себе будет удовлетворена. Это напоминает то, как Кайки играет роль злодея. Настоящее зло не имеет формы, и поэтому Кайки берёт на себя роль зла, ибо всё работает легче, когда есть злодей. Действительно, Коёми всегда будет очернять Кайки и будет от этого счастливее.
Но Коёми никогда не был одним из тех, кто смотрит на картину в целом или глубоко философствует. И поэтому он , спасает себя. По сути, он отказывается отпускать юность. Чтобы стать взрослым, часто требуется убить искру идеализма, но Коёми не может этого сделать. В мире должен быть порядок. В нём должен быть смысл. Вполне естественно, что как только он примиряется с тем, что персонифицирует собой Оуги, появится и нарушит правила, чтобы всё получилось. Эта искра юношеского идеализма достойна защиты, и я думаю, что справедливо, если взрослые люди будут временами её защищать.
Если вы дочитали досюда, то я перед Вами снимаю шляпу. В своём полотне я забыл упомянуть о музыкальной составляющей – она здесь шикарна. Очень мне понравились все три опенинга, в особенности опенинг Оуги.
Комментарии
KostR PetroB#
DIDN'T READ LOL!
kschan#
Спасибо за отличный отзыв! Данные рассуждения приятно дополнили мне впечатления от аниме. Прочитал с удовольствием и специально зарегистрировался на сайте, чтобы об этом написать.
aetherld#
W отзыв. Спасибо за интересные буддистские отсылки в первой арке. Также согласен, что хотелось бы видеть конкретно этот сезон финалом.
Твой комментарий