Вот бы сейчас нежно погладить её мягенькую и упругую попку, словно завороженно любуясь тем, как ты воочию созерцаешь, слегка поглаживая одно из чудес света, находящееся на этой земле. Как бы аккуратно и нежно остановившись во время поглаживания её изумительных, румяных булочек, словно, дразня её - медленно убрать свою ладонь, с её попки, затем, выжидая несколько секунд в выборе совершенного момента, нанести самый нежный и ласковый шлепок своей ладонью по её сочной, гладенькой и такой манящей попке, чтобы на месте моего шлепка остался еле-заметный, слегка алый след, и от него: по всему её телу разошлась бы лёгкая, заводящая волна возбуждающей и столь приятной боли, подобно весенней, водной глади - потревоженной потерявшимся в тёплых весенних ветрах лепестком расцветшей накануне, нежно-розовой вишни. Чтобы в это мгновение, от наступившей, до того неожиданной, но такой приятной волны ласкающей каждую её клетку, мимолётной и сладострастной боли, из её нежного ротика вылетел внезапный для её самой - тихий, но несмотря на это - пронзающий немое вокруг нас пространство, нежный, мимолётный стон, заставивший её неловко покраснеть от вырвавшейся частички нахлынувшего на неё вмиг наслаждения. Но ожидавший таковой реакции - я, не растерявшись, аккуратно поднёс бы своё едва смущённое лицо, к её слегка приоткрытым, бархатным и мягким губкам, и сделал бы нежный, заботливый и триумфальный толчок, который свел бы наши губки вместе, связав наши язычки, протиснувшиеся между нашими соприкоснувшимися губами в прелестную, завершающую повествование, распустившуюся, чудесную розу.