Batrachomyomach

в сети: около 6 часов назад

Наконец-то нашлось время посмотреть этот фильм.
В общем, это действительно очень гиблевская картина с характерными для Миядзаки, Такахаты и их коллег особенностями.
*ДАЛЬШЕ ВОЗМОЖНЫ НЕБОЛЬШИЕ СПОЙЛЕРЫ*

1. Сначала о формальной стороне вопроса.
→ Графика, традиционно для студии, радует глаз. Миядзаки снова обратился к своим любимым стимпанковским мотивам, и получилась этакая смесь 1920–1930-х с 1950–1960-ми гг. Первые дали облик части технических устройств, вторые — дизайн одежды у некоторых персонажей и вид некоторой техники (телевизоры, радио, автомобили и т.п.). Персонажи также кочуют из фильма в фильм, и если вы видели, например, старика или старуху у Гибли (неважно, кто был режиссером), значит вы видели их всех.
Пейзажи, и сельские, и городские, великолепны. Художники постарались на славу. Чувствуется, что вдохновлялись реально существующими местами, и, действительно, японская команда выезжала в шведский порт Висбю (а для «Ходячего замка Хаула», например, были использованы виды французского Кольмара). Однако у меня создалось впечатление какого-то вечного средиземноморского лета, я не могу представить нарисованный город Корико под снегом.
→ Построение сюжета, и это обычно для Миядзаки, очень простое. Немудреный конфликт (о нем чуть дальше) разыгрывается так, что ни начала, ни внятного конца мы не видим. Я полагаю, что Миядзаки экранизировал (с изменениями) ту часть романа Эйко Кадоно, которая ему понравилась больше всего, а для более полного понимания и знакомства с персонажами и их историей, как всегда, надо читать первоисточник (в уже упомянутом «Ходячем замке Хаула» это еще более заметно). Интересно, что именно успех фильма сподвиг создательницу оригинального произведения на продолжение рассказа о Кики и ее друзьях. Так что, кажется, и от Миядзаки бывает польза.

2. А теперь о том, что рассказал и показал нам Миядзаки.
→ И снова в фильме поднимаются традиционные для режиссера темы взросления, жизненного выбора и дружбы (возможно перерастающей в какое-то более глубокое чувство).
→ Тема взросления, буквально перехода за год из детства во взрослую жизнь (недаром ей 13 лет, это начало пубертата), проговаривается в первые же минуты фильма. Кики должна стать взрослой, а знаком расставания с прежней детской невинностью оказывается потеря способности разговаривать с котом Дзидзи. Последний экстериоризирует, если я правильно понимаю, внутренний голос Кики. Я бы даже сказал, что он ее даймон (вспомнилось, что Сократ у Платона подчеркивает: «нача­лось у меня это с детства: вдруг — какой-то голос, кото­рый вся­кий раз откло­ня­ет меня от того, что я бываю наме­рен делать, а скло­нять к чему-нибудь нико­гда не скло­ня­ет»), этакое мяукающее Сверх-Я, если угодно. В этом случае повзрослеть — значит научится жить без подсказки и поддержки этого голоса, потому что усвоены все правила жизни.
→ И здесь на первый план выходит выбор жизненного пути. Разочарование Кики в своей магической силе, ее ничтожности и бессмысленности (даже доставка, которой она так гордилась, выглядит глупой, когда она доставляет то, что люди не хотят принимать), приводит к экзистенциальному кризису, из которого она выходит после мудрого совета хиппующей художницы и происшествия с дирижаблем, когда оказывается, что сила, пусть и маленькая, все же вполне способна принести реальную пользу людям.
→ Основным инструментом решения проблемы для Кики становится дружба (она поразительно легко идет на контакт с незнакомцами, видимо, уверенная, что они ей ничего плохого не сделают, максимум, окажутся скучными или надоедливыми). Она, как и можно ожидать от детской литературной сказки, постоянно встречает людей, поддерживающих ее. Эти люди не дают ей унывать, заботятся о ней, любят ее. Так, окончание фильма (титры) намекает на начало трогательной юношеской любви между Томбо и Кики, как когда-то было и у ее родителей. Это не значит, конечно, что признательность она получает просто так, она постоянно демонстрирует свою самостоятельность (прежде всего на бытовом уровне) и готовность учиться, что чрезвычайно располагает к ней (люди не любят лентяев и нытиков).

В общем, у Миядзаки вышел красивый фильм, рассказывающей историю обретения девушкой веры в себя, друзей (и, возможно, любви) и призвания, которое ей по душе.

Уже появилось довольно много отзывов, среди которых есть и весьма интересные, потому, наверное, можно вставить и свои пять копеек. Хотя это не отзыв типа нравится/не нравится (плашка «положительный» сверху намекает, что мне понравился сериал), а скорее несколько мыслей, которыми хотелось бы поделиться.
Про сходство «Хёка» и «Маленьких граждан»
Прежде всего, соглашусь с комментаторами и авторами отзывов, что невозможно не начать сравнивать «Маленьких граждан» с другим сериалом, основой для которого тоже послужил цикл романов Хонобу Ёнэдзавы.
Действительно, сериалы и похожи, и не похожи одновременно. В обоих есть элементы рассказа о повседневности (slice of life), детектива (причем это детектив особого поджанра, не предполагающего каких-то серьезных преступлений), романтики (в «Хёка» ее чуть побольше), а первоисточники сериалов без сомнения являются романами воспитания (Bildungsroman), что заметно и в экранизациях. В обоих произведениях присутствует много отсылок к известным детективным романам: например, в «Хёка» можно заметить игру с названием романа «Why Didn't They Ask Evans?» Агаты Кристи, а первая книга цикла «Маленьких граждан» получила свое название «Инцидент с клубничным пирогом», потому что Хонобу Ёнэдзава вспомнил о «The Poisoned Chocolates Case» Энтони Беркли.
Сериал «Хёка» оказался более насыщенным действием, число героев побольше, они ведут себе побойчее, и, в какой-то степени, они более интегрированы в общество. Социальная тема в «Хёка» вообще оказалась под конец на первом плане, затмив собой даже те робкие ростки детектива, которые там были. О проблеме ответственности перед другими (друзьями, родственниками, соседями и т.п.) очень горячо говорила в последней серии одна из героинь.
«Маленькие граждане» в этом отношении не похожи на «Хёку». Друг о друге главные герои еще способны позаботиться (хотя природа взаимоотношений между Кобато и Осанай не ясна до конца и для них самих), но вот о других они мало думают (любопытно, что наиболее отзывчивый из их школьных товарищей и пострадал в итоге больше них). Впрочем, градус вовлечения главных героев в большую сложную жизнь, постепенный выход из уютного «пряничного домика», с каждой книгой, судя по всему, нарастает, и мы должны будем это увидеть это во втором сезоне, который станет экранизацией 3-го и 4-го романа завершенного, наконец-то, в этом году цикла.
Про название «Маленькие граждане»
Хонобу Енэдзава в своем интервью сказал, что (далее отредактированный перевод c помощью Google и DeepL)
Надо заметить, что словосочетание действительно чрезвычайно удачное. Оно не только хорошо характеризует внутренний мир главных героев, но и их социальное положение. Они — явно подростки из семей среднего класса. Так, родители Кобато держат магазин японских сладостей, но вот занятия семьи Осанай, к сожалению, непонятно (замечу, что денег у нее хватает на походы в довольно дорогие для школьников кафе). Главных героев не беспокоит бедность, и они, судя по всему, не особо задумываются над судьбой после школы (Кобато вообще унаследует семейный бизнес, хотя и не любит сладости). Единственное, что тревожит Кобато, это его репутационный провал в средней школе, когда он позволил своим амбициям «великого детектива» взять верх над благоразумием. В противоположность ему, Осанай — темная лошадка, и, насколько я знаю, о ее переживаниях нам не расскажут. Все, что нам доступно — это ее слова и поступки, изобличающие ум и настойчивость в достижении цели, что в последних сериях несколько шокирует Кобато, больше привыкшего к «сладкоежной» стороне Осанай.
Про сюжет, странности сериала и про надежды на будущий сезон
Как я уже написал выше, цикл романов «Маленькие граждане» принадлежит к поджанру 日常の謎 (Nichijō no nazo, буквально «повседневная тайна»). Дадим слово японской Википедии:
Хонобу Ёнэдзава указывает на роман Каору Китамуры «Принцесса Рокуномия / The Princess of Rokunomiya» (六の宮の姫君), одного из зачинателей этого поджанра детектива в Японии, как на книгу, вдохновившую его самого взяться за перо.
Думается, этим и объясняется не нравящаяся многим незначительность дел (или скорее даже просто случаев, происшествий), которые привлекают внимание главных героев, как если бы Холмс и Ватсон занимались только тем, что отгадывали профессии прохожих, глядя из окна своего дома, или спорили о точном рецепте пудинга миссис Хадсон, а Мориарти и в помине не было бы.
Собственно, в окружении Кобато и Осани ничего другого, кажется, и не могло произойти (случайная подмена начинки пончика или гибель клубничных тартов кажутся ужасными преступлениями), а потому происшествие с похищением становится потрясением для мира главных героев, один из которых, впрочем, сам оказался причиной этого потрясения, вынудив пересмотреть, в итоге, декларируемую ими философию «маленьких граждан».
Наверное, для многих зрителей все показанное выглядит довольно искусственно, не натурально. Действительно, тут многое может отпугнуть: кажущийся нарочито бессмысленным («ниочемные» серии с разговором о какао, разгадкой тайны пончика, обманом с шарлоткой) и медленно развивающийся сюжет, странная философия главных героев — «маленьких граждан», временами резкая смены кадров при разговоре главных героев. С другой стороны, медленно развивающийся сюжет вознаградит неожиданным твистом в конце, серии про какао и прочих сладостях предстанут тонко сделанными зарисовками, раскрывающими характер главных героев, а странные режиссерские выверты с локациями окажутся очень кинематографичным решением при показе долгих диалогов.
Хонобу Ёнэдзава говорит, что «хотя этот цикл имеет вид молодежного романа, история собственного самосознания на самом деле заканчивается в "осенний период"», т.е. в третьем романе цикла, тогда как четверый, финальный роман — «что-то вроде финала, когда музыка закончится», при этом он — «одновременно и аутро, и интро». Как эта игра в детективов и духовная эволюция «маленьких граждан» будут воплощены во втором сезоне сериала, покажет время.

Однажды я написал в отзыве на другой фильм Синкая Макото, что он «отточил беспроигрышную технику съемки романтических лент: час или полтора кинофильма (с душераздирающей для мальчиков и девочек средних и старших классов историей любви) оказываются прелюдией к музыкальному клипу, в котором надежда на воссоединение героев рушится, надежда на воссоединение обозначается, и, наконец, надежда на воссоединение сбывается».
В своем новом фильме Синкай несколько отступил от беспроигрышной схемы. История, рассказанная им, предстает, внезапно, историей про преодоление вполне определенной травмы. Судзумэ стремиться попасть в родные места, проезжая через реально существующие и пострадавшие от землятрясения 2011 г. города, в которых катастрофа унесла тысячи жизней, а главная героиня оказалась одной из жертв, потеряв мать и лишившись дома.
Процесс исцеления Судзумэ от бередящих душу и не дающих нормально жить воспоминаний об утрате показан сразу на нескольких переплетающихся между собой уровнях.
Уровень первый — мелодраматический. Он одновременно и самый примитивный (как избавиться от тревожных мыслей о прошлом? — заведи бойфренда) и самый невнятный (особенно если учесть, что большую часть фильма Сота–стульчик прыгает на трех ногах).
Уровень второй — (условно) психоаналитический. Так, Судзумэ ставит точки над i во взаимоотношениях с тетей (у обеих накопилось за годы много взаимных претензий и им необходимо было выговориться и высказать все друг другу). Кроме того, Судзумэ надо разобраться со своими чувствами, и решением оказывается речь, обращенная к себе в детстве, с призывом не поддаваться отчаянию, верить, что жизнь наладится (так себе способ, конечно, но в данном случае он оказался вполне эффективным).
Уровень третий — (условно) мифологический. Травма главной героини оказывается результатом неупорядоченности мира, гармонию в который можно вернуть, только обратившись (и уговорив работать!) к богам-хранителям. Также Синкай возвратился, на мой взгляд, к мотивам, которые появились у него еще в фильме «Ловцы забытых голосов». «Вечность» Судзумэ можно соотнести с Агартой из «Ловцов» (есть даже милая пасхалка), куда прилетал летающий корабль с душами мертвых и куда стремился попасть один из героев в поисках своей скончавшейся супруги. Интересно, что некоторые детали Синкай и здесь, и в случае «Ловцов», подсмотрел у другого всем известного режиссера и его коллег. Так, пара богов–хранителей напоминает большого и малого Тоторо, а перемещение из мира живых в мир духов показано в «Унесенных призраками». Ну и мелкие отсылки–пасхалки — кота-хранителя сравнивают с котом из «Шепота сердца», а в машине героев звучит музыка из «Ведьминой службы доставки» — также подчеркивают (впрочем, ненавязчиво) связь творений Синкая и Миядзаки.

В общем, новый фильм мне понравился. Да, сюжет не блещет сложностью, но, по крайней мере, соблюден баланс в повествовании, и мелодрама (выливавшаяся в двух предыдущих фильмах в откровенное соплежуйство) не задавила все остальное, причем герои ведут себя достаточно адекватно (ну почти), а за их приключениями интересно следить. Надеюсь, Синкай и дальше будет пересматривать творения студии «Гибли», это идет на пользу его фильмам.

Интересный пример интернационального сотрудничества - японцы для американского стримингового сервиса на основе польской видеоигры снимают аниме-сериал. Такого будет все больше с каждым годом, поскольку схема выгодна, судя по всему, всем участникам процесса.
Что касается технической (прежде всего, визуальной) стороны сериала, то придраться особенно не к чему. Все блестит, переливается, светит лазером прямо в глаза зрителя, видимо, желая спровоцировать у последнего эпилептический припадок, чтобы хоть как-то передать ужас киберпсихоза. Облик персонажей, машины, оружие, архитектура - все на твердую четверку (впрочем, один балл можно накинуть за фансервис).
Что до сюжета, то он прямой как путь из задачи 5 класса про автомобиль, движущийся из пункта А в пункт Б. Это одновременно и достоинство сериала (трудно воспринимать что-то более сложное из-за быстро меняющихся "кислотных" картинок) и его недостаток, потому что (и об этом многие уже написали) по факту мы смотрим за немудреными похождениями молодого бандита, которому не повезло в жизни. И не то чтобы он встретил не ту женщину (можно тут углядеть мораль типа "во всем бабы виноваты"), просто так должны были сложиться обстоятельства, и они так сложились. Не погиб бы как показано, все равно сгинул бы в закоулках мегаполиса, будучи "шестеркой" какого-нибудь фиксера (такие ноунеймы в последних сериях погибали просто пачками).
Киберпанк в сериале сведен к знакомым всем клише (сеть, хакеры-нетраннеры, взламывающие все и вся, аугментация человека с помощью имплантов, и, конечно, огромные бездушные корпорации - ей-богу, даже захотелось "Джонни-мнемоника" пересмотреть). Наблюдать за всем этим блейдраннерным набором временами становится очень скучно, но создатели постарались решить эту проблему за счет небольшого количества серий и скорости развития событий. Герои не задумываются о каких-то сложных материях (не в пример майору Кусанаги), а явно придерживаются философии "live fast, die young", причем буквально. Уровень же и разрешение мелодрамы (видимо, тронувшей многих зрителей) вполне соответствует "начинке" главных героев: сплошь состоящие из пластиковых и металлических имплантов Кен и Барби пытаются любить друг друга посреди цветастого мира киберпанкового будущего.

Небольшой комикс, в котором автор попытался (и у него даже отчасти получилось) создать у читателя впечатление просмотра любительского фильма. Поэтому стрипы воспроизводят дрожание камеры, а силуэты героев расплываются. Жаль, на страницах нельзя передать звук, наверное, правильно подобранный саундтрек придал бы всему происходящему еще больший флер беспокойства, тревожности.
Беспокойство это возникает из-за сложности понимания, во-первых, вообще происходящего (где начинается и заканчивается фильм главного героя?), и, во-вторых, цели произведения. Автор-синефил то ли хотел рассказать историю так, чтобы читатели получили возможность насладиться поворотами сюжета (этакое специальное упражнение по созданию "майндфака", и я склоняюсь к этому варианту), то ли говорит сам с собой по поводу собственных же творений (нечто вроде рефлексии Феллини в фильме "8 1/2"). В любом случае, на двухстах страницах разворачивается изящно поданная и, наверное, близкая многим история поиска героем своей цели в жизни и в искусстве.