Гард сидел в просторном помещении стилизованном под старинный зал, со сводчатым потолком и стрельчатыми окнами, куда прибыл сразу же после выступления на собрании Совета в альфаполисе. Ожидая своего партнёра по переговорам он подавил желание хотя бы на минуту надеть свои красные спецлинзы, дабы осмотреть здесь всё "вооружённым" взглядом. Нет, не стоило этого делать, ведь не исключено, что комната находится в данную минуту под наблюдением и это может вызвать ненужные подозрения. Да и вряд ли бы ему удалось обнаружить что-то по-настоящему заслуживающее внимания. Наконец дверь в дальнем углу отворилась и в помещение вошёл немолодой мужчина невысокого роста. Гард сразу же привстал, сделал два шага вперёд и протянул руку для рукопожатия. Перенесёмся же на пару минут вперёд, чтобы пропустить банальные приветственные фразы и перейти сразу к содержательной части беседы этих двух людей.
— Между прочим, вы очень вдохновенно выступали сегодня, я когда смотрел то даже в какой-то момент поймал себя на мысли, что верю в то что вы говорите, вот до чего вы были убедительны,— собеседник Гарда издал резкий смешок и тут же продолжил, — уверен все кому надо поверят в ваш рассказ, без малейшего сомнения.
На лице Гарда на мгновение появилась довольная улыбка.
— Да, все кто не в курсе, реального положения дел уже поверили. Большинство всегда готово поверить во что угодно, лишь бы отвязаться от неприятных забот, — ответил он тихим, слегка монотонным голосом.
— Таковы уж люди, — констатировал его собеседник, — но и ваши способности, мой друг, не стоит недооценивать. Ладно, перейдём к делу, — улыбка сошла с его лица и оно приняло максимально серьёзный вид, — как там поживают наши подопечные?
— Затихарились, выжидают чего-то.
Краткий ответ Гарда явно не удовлетворил собеседника.
— Следите в оба, пропустить момент, когда они начнут действовать будет крайне опасно, более того, преступно! И мы конечно тоже не станем сидеть сложа руки, но вы ведь в курсе наших проблем, идентифицировать предателя в своих рядах нам пока так и не удалось. Впрочем круг подозреваемых значительно сузился и теперь я могу доверится куда большему числу людей, однако вы же знаете, карательный отряд это по большей части исполнители, поэтому чем меньше людей что-то знают, пусть даже это и надёжные люди, тем меньше вероятность случайной утечки. Вот как только начнётся шухер, так они сразу понадобятся, а пока… — пожилой человек развёл руками словно оправдываясь.
Гард подумал о сложившейся ситуации. Миру в котором они находились угрожала большая опасность. Возможно самая серьёзная опасность за последние три столетия, но почти никто из семи миллиардов его обитателей об этом даже не подозревал. И хорошо что не подозревал, ведь если широкие массы узнают о нависшей над ними опасности, то паники не избежать.
— Мы всё понимаем, мистер Гарриман, — произнёс Гард, особенно выделяя слово «мы», — В заговор может оказаться вовлечён кто угодно, поэтому доверять можно, разумеется лишь проверенным людям, а таких увы не много. Поэтому уследить за всеми, особенно учитывая неофициальный статус расследования и то, что ниточки ведут на самый верх проблематично. Однако мы стараемся не выпускать из вида пришельца, который, к слову уже вполне освоился в нашем мире и его покровителя Хайнемана, а также Дио и Карса, но фигурантов становится всё больше и больше. Тут мы встаём перед непростым выбором, либо вовлекаем в наше расследование ещё людей, увеличивая вероятность того, что враг догадается о том что за ним ведётся наблюдение, либо рискуем пропустить какие-то его важные шаги. Вот такая вот вырисовывается дилемма.
Гард на секунду задумался о мире которому уже совсем скоро мог придти конец и в очередной раз пришёл к выводу, что не жалеет о своём выборе.
— Возможно наступает удачный момент для перехода от тактики наблюдения и выжидания к решительным действиям, — задумчиво произнёс мистер Гарриман, — Затихарились говорите? Нет, нам нельзя просто сидеть и выжидать пока они там всё обдумают, всё подготовят и в удачный для себя момент нанесут удар. Настала пора нам принудить их действовать. Настало время нанести им удар, так чтобы они всполошились, перепугались. Пусть начнут действовать поспешно и наделают ошибок. Вы ведь наверняка уже обдумывали какой-то такой план. А вот здесь то как раз наш отряд и можно будет применить по назначению.
— Полагаю вы правы и время для решительных действий и в самом деле наступило, коли вы теперь сузили круг подозреваемых и готовы выделить людей, то стоит провести операцию в ближайшие же дни. Я сегодня же переговорю с Вознесенским, а потом, мы все вместе сможем обсудить детали уже более предметно.

На этом содержательная часть беседы завершилась, и уже через несколько минут инспектор Гард незаметно покинул загородную базу карательного отряда министерства истины. Чтобы не привлекать к себе внимания он был одет в неприметные серые шаровары и малиновую кофту, типичную одежду офисных клерков и мелких предпринимателей. Пешком дошёл до шоссе и после десятиминутного ожидания сел в рейсовый магнитоплан выбрав при этом на регистрационном браслете личность некоего бухгалтера из какой-то второсортной агрофирмы. До встречи с Вознесенским оставалось ещё далеко и у него было достаточно времени чтобы хорошенько всё обдумать, даже то, что непосредственно к делу не относилось. Так он провёл в раздумьях более получаса, и выходя на нужной остановке, беззвучно, одними губами произнёс слова, подводившие итог его размышлениям:
— Да будет так.

***
Вечерело, в очередной раз засидевшийся допоздна на работе Бронс лениво пытался отгадать гигантский кроссворд.
— Так, — бурчал он себе под нос, — 47 по горизонтали, человек берущийся рассуждать о том в чём он не компетентен, вторая «и» предпоследняя «н», восемь букв. Ди-ле-тант. Подходит!
Бронс удовлетворенно щёлкнул пальцами и хотел уже перейти к номеру 77 по вертикали, но в этот момент на спецкоммутаторе вспыхнула ярким цветом синяя лампочка и раздался негромкий но настойчивый звук — «тить-тиритить-тирить-тить-тить». Кто-то вызывал его по гарантированной от прослушивания связи. Бронс прочёл высветившиеся на табло цифры опознавательного кода и понял, что звонит Гард. На секунду он застыл в нерешительности, как бывает с людьми ждущими важного сообщения, но опасающимися, что вместо него окажется что-либо иное, не имеющее для них никакого значения, а потом, со словами: «Надеюсь уж на этот раз речь пойдёт о том, о чём надо» — взял в руки фарфоровую, стилизованную под старину, трубку аппарата, и сказал старинное, но ещё не утратившее актуальности «аллё»; и если судить по тому как оживилось его лицо, как загорелись его глаза, как его губы изогнулись в лёгкой улыбке, ожидание Бронса на сей раз не было обмануто.