— Нет, нет и ещё раз нет! Я больше не могу читать этот сущий бред! — закричал полный разъярённый мужчина в модном костюме и швырнул неровно сложенные листы в своего собеседника, что был помладше.
— Но ч-чем же это не отличная идея для... н-нового фантастического фильма? — робко спросил младший, на вид ещё недавно был студентом.
— Прежде всего, начнём с того, что это не сценарий, а не пойми что, — рявкнул владелец кабинета, а затем, прикурив, возобновил свою нравоучительную тираду: — Вот как мне прикажете это снимать, когда всё настолько разрозненно, насколько непонятно и, самое главное, настолько глупо выглядит. Намешали всё в кучу: бесов, компьютеров, инквизиторов, вампиров... Аж перечислять это мракобесие тошно.
Каждое слово именитого режиссёра Тереховского — будто на вес золота. Его мнение в индустрии кино закрепилось как наиболее авторитетное и всеми почитаемое. Вот и не повезло только-только начинающемуся сценаристу Булгакову (не тот Булгаков, а совсем другой) начать свой творческий путь с такого провала.
— Всё-таки вы, как вас там, Бурков что ли, пишете сценарий не для себя любимого, а для наших зрителей, продолжило почтительное лицо. — Думаете, это станет кто-то смотреть? Думает, что пипл это схавает? Что за наглость! Чёрт знает что написали, нет, вытерли свои листы соплями и принесли это мне. Думаете, мне делать нечего, как читать ваши каракули и порывы к шизофрении или что это вы мне показали?..
Дальше Тереховский так и не умолкал, причитая и унижая молодого коллегу. А бедный сценарист Булгаков уже перестал разбирать его слова; чуть ли не со слезами на глазах, подбирал разброшенные листы, выслушивая упрёки в его стороны. Со стороны это выглядело как самое обыкновенное людоедство или преследование инакомыслия. Как же это несправедливо и как же это подло — причинять такую боль. С такими печальными выводами покинуло кабинет юное тело сценариста, еле переплетая ногами.

***

Что есть истина, а что — заблуждение? Что действительность, а что иллюзия? Что такое явь, а что такое сон? Где между ними грань, позволяющая их различать. Пробуждение. Точно. То чувство, когда открываешь глаза и подымаешься на ноги — когда перестаёшь находиться в опьяняющем экстазе и возвращаешься в ту действительность, которая лишь магический покров иллюзии.

Расстроенный Булгаков возвращался домой с понурым и заплаканным лицом. Весь город полыхал пламенем из человеческих лиц, официальных костюмов и спешащих машин. Город как город, ничего нового. Серое пламя. Серое пепелище. И каждый в нём — искра, которая сжигает всё вокруг себя. И это мир, в котором все звуки и краски обратились в золу. Огорчённый юноша еле держал в руках настоящее сокровище — подлинную стихию. Его первый порыв искусства, свободного от любых ограничений, предрассудков и по-настоящему безумное, будто танец огня. Однако мысль о том, что на сегодняшний день такое никому не оказалось нужным толкала в самые тёмные глубины отчаяния. От таких нахлынувших мыслей Булгаков свернул не туда и направил свои неторопливые, почти безшумные шаги в сторону пустыря. Будто это был зов судьбы. Прямо посередине стоял незнакомец в чёрном плаще и в шляпе с широкими полями. На ладонях блестели кожаные перчатки. На лице горела улыбка, будто её высекли острым клинком. Этот зловещий незнакомец всем своим видом напоминал на некую вытянутую тень.
— Меня зовут Маркус, — начал он и протянул свою руку в чёрной перчатке для рукопожатия.
Дыхание мальчишки на пару секунд перехватило — тот Маркус? Но всё-таки поднёс к нему руку для приветствия.
— Чудно, — радостно прошипела тень. — У меня для тебя кое-что есть в качестве утешения за столь дивную книгу.
— Книгу, — переспросил уже изумлённый Булгаков. — Как? Вы уже читали? Но когда? Я только показывал своим друзьям, ну и, ещё и своему учителю. Да и то это не книга вовсе...
Неудивительно, что его переполняли вопросы.
— Неважно, как и почему прочитал, не задавайся вопросами, — ответил в лукавой манере Маркус.
Затем он подошёл на пару шагов вперёд и тут распахнул плащ перед юношей. Изумлённый Булгаков посинел. Голова закружилась. Зрачки в глазах затуманились. Время остановило ход. В ушах заблеял козлиный хохот. Небо в миг затянулось тучами. «Что происходит?», — хотел было спросить молодой сценарист, но почему то не мог открыть рта.. Он был восхищён этим невероятным зрелищем разрушения, когда над небом летали ведьмы и бросали вниз чумных крыс под музыку "Полёта Валькирий". Как что-то острое вонзилось в его грудь. Юноша опустил глаза и увидел торчащий из его груди кинжал и Маркуса, который взрывался от смеха.
— Прощай! — прошептал незнакомец и растворился в темноте.

***

Очнулся. Он распахнул глаза и тут же болезненно зажмурился, но жгучие гвозди красного света уже успели вонзиться в мозг. Невыносимая боль. Потребовалось некоторое время, чтобы оградить от неё сознание; нет разрывающие черепную коробку раскалённые стержни никуда не исчезли, но теперь он был способен их игнорировать. Приподнявшись на одной руке, он обвёл мутным взглядом, только-только, обретающее резкость окружение. Это титаническое усилие не принесло ровным счётом ничего - всё, что ему удалось разглядеть, это алый полумрак, который, казалось, пульсировал в такт конвульсиям измученного мозга. Предприняв ещё одно мучительное усилие, он не удержался от стона, но всё же смог подняться. Воспользовавшись этим, он во второй раз окинул взглядом место, в котором его застало столь неприятное пробуждение, и обнаружил себя стоящим в центре огромной пентаграммы. Что-то ему показалось знакомым в этом тёмном помещении и в его состоянии... словно он переживал это, но только в другом мире. Кто он такой? Как он появился? Но первым делом нужно как-то выбраться отсюда — только снаружи можно получить ответы на свои вопросы.

Что есть истина, а что — заблуждение? Что действительность, а что иллюзия? Что такое явь, а что такое сон? Где между ними грань, позволяющая их различать. Пробуждение. Точно. То чувство, когда открываешь глаза и подымаешься на ноги — когда перестаёшь находиться в опьяняющем экстазе и возвращаешься в ту действительность, которая лишь магический покров иллюзии. Только тогда, что было сном, а что же происходило наяву?..