В данном очерке я преследую несколько целей:
1. Качественно отделить литературное творчество режиссёра Макото Синкая от анимационного;
2. Акцентировать внимание на литературном творчестве режиссёра и попытаться объяснить читателю этого очерка, почему на мой взгляд оно стоит внимания;
3. Подчеркнуть и раскрыть ключевые аспекты некоторых литературных творений режиссёра, как то: истоки некоторых средств художественной выразительности текстов, особенности авторского стиля, некоторые наиболее на мой взгляд важные сюжетные особенности новелл, обусловленные эстетическими принципами (категориями) японской культуры.
Формат японской лёгкой прозы - ранобэ в целом не предполагает достаточной глубины сюжета, чтобы его можно было воспринимать на серьёзном, литературоведческом уровне. По сути своей - это беллетристика целевой аудиторией которой являются, главным образом, дети и подростки (здесь беллетристика понимается автором очерка, как лёгкое, несерьёзное чтение для отдыха).
Этим и обуславливается "удачность" и удобство такого литературного формата в качестве первоисточника для экранизации в виде аниме.
Достаточно редко можно встретить примеры, когда режиссёр аниме сам пишет ранобэ на основе анимации, а не наоборот.
К тому же аниме, если это основная адаптация ранобэ, как правило довольно точно следует сюжету первоисточника. Вследствие этого, ранобэ представляет интерес только при первом прочтении и в том случае, если вы не знакомы с аниме. Отличия ранобэ и его экранизации обычно минимальны.
Тем интереснее и примечательнее ранобэ за авторством Макото Синкая, ибо они: во - первых, являются самодостаточными, полноценными произведениями, которые интересно читать в отрыве от анимационных произведений;
во - вторых, они значительно расширяют и дополняют сюжеты фильмов, имеет место взаимодополнение –
«“Обмен подарками” между книгой и фильмом» – М. Синкай, послесловие к ранобэ “Твоё имя”;
в - третьих, и это мы разберём подробнее ниже, они обладают достаточной глубиной гипертекстуального и подтекстуального смыслового уровня, что позволяет на мой взгляд воспринимать ранобэ М. Синкая гораздо серьёзнее иной японской «лёгкой литературы».
Итак, начнём разбирать его работы.
Центральной темой во всех творениях М. Синкая, в том числе в литературных является любовь. За внешней банальностью и избитостью этой темы (о любви написано, нарисовано и снято сотни творений) скрывается то, что в японской культуре, подобно древнегреческой есть несколько различных «форм» любовного чувства (здесь для простоты обозначим их, как “оттенки”).
Наиболее часто встречаемые оттенки в аниме, манге и ранобэ - это “ски“ [suki (好き)] – любовь как нежная привязанность, взаимный интерес и/или лёгкая влюблённость и “ай“ [ai(愛)] – «зрелая», взрослая любовь, любовь с намерениями долгой заботы и, что важно в контексте этого очерка, любовь, скорее, взаимная, чем невзаимная.
Макото Синкай же обращается в своих творениях к форме любви под названием “кой“ [koi (恋 или 孤悲), есть варианты перевода «одинокая печаль» или «печаль одинокой любви»] – любовь между невзаимностью и платонизмом, но при этом очень - очень сильная, однако, не переходящая в страсть.
Такая любовь была идеалом для аристократов эпохи Хэйан (794-1185 гг.), самая лучшая хрестоматийная лирика древней японской поэзии была написана об этой форме любви. Важным аспектом проявления такой любви является обязательность её невыраженности в буквальном, прямом смысле, считалось плохим тоном высказывать её объекту любви напрямую. Вместо этого аристократы эпохи Хэйан использовали иносказание и аллегории в любовной переписке.
В частности это достигалось при помощи омонимов и омофонов. Японский язык изобилует и тем и другим, на парности омонимов и омофонов строится эстетика и контекстуальная глубина японской поэзии.
Вот как это проявляется:
Любя тебя,
Страдая безысходно,
У Нарских гор
Под маленькой сосной
Стою, исполненная горя и тоски!
Лирический герой стихотворения стоит под сосной и ждёт прихода любимого человека при этом слово komatsu (小松) – маленькая сосна
имеет идентичное звучание с глаголом matsu (待つ) – ждать – в этом и проявляется контекстуальность японской поэзии на лингвистическом уровне.
Такие приёмы в любовной переписке продиктованы этикетом в отношении любви “кой”.
В чёткой формулировке определение такой любви дано в трактате Я. Цунэтомо «Хагакурэ»*
*Ссылка на этот отрывок, в свою очередь приведена в трактате «Хагакурэ Нюмон» Ю. Мисимы, но в самых распространенённых переводах на русский «Хагакурэ» Я. Цунэтомо она отсутствует:
«Я верю, что высшая любовь — это тайная любовь. Будучи однажды облеченной в слова, любовь теряет свое достоинство. Всю жизнь тосковать по возлюбленному и умереть от неразделенной любви, ни разу не произнеся его имени, — вот в чем подлинный смысл любви».
Здесь мы подошли к тому, чтобы указать на проявление такой любви в работах Синкая:
Ранобэ «Твоё имя» завершается тем, что главные герои одновременно спрашивают друг у друга имя.
Ускользающие имена (из памяти героев), даже ускользающее чувство любви в результате своеобразной амнезии после перемены тел, невыраженное до самого конца чувство любви, познание и признание о которой повисает немотой в воздухе - всё это является проявлением любви “кой”.
Сам процесс чувствования и ощущения реальности в его протяжении, через который проходят герои ранобэ «Твоё имя» и с которым соприкасаются непосредственно – это моно-но аварэ. Примерный перевод этого понятия – “печальное очарование вещей”.
Моно-но аварэ – один из корневых эстетических принципов японской культуры в целом, который также часто встречается в произведениях Макото Синкая. Моно-но аварэ – принцип всеобъемлющий, относящийся, как к жизнеощущению, так и к восприятию объектов живой и неживой природы. Этот принцип в определённой степени и в наши дни пронизывает жизнь японцев на психо - эмоциональном уровне.
Вот какое определение даёт Т. П. Григорьева в труде "Японская художественная традиция":
“Моно-но аварэ” – «очарование вещей», одно из наиболее ранних в японской литературе определений прекрасного, связано с синтоистской верой в то, что в каждой вещи заключено своё божество — ками, в каждой вещи – своё неповторимое очарование. Аварэ – это то, что вызывает восторг, взволнованность. Аварэ – внутренняя суть вещей (как и макото: японцы не разделяли красоту и истину), поэтому писатели и поэты прежде всего призваны были выявлять аварэ. Расцвет этого стиля приходится на эпоху Хэйан (IX—XII вв.), но тяготение к нему никогда не исчезало“.
Печальность моно-но аварэ проявляется в том, что субъект - наблюдатель осознаёт мимолётность прекрасного и подсознательно уже прощается с ним, даже если миг прекрасного не прошёл. Хороший пример этому – цветение сакуры, недолгая жизнь цикады или светлячка. Точно также эстетически может восприниматься и пониматься любовь в виде оттенка “кой”.
Если обобщить приведённые здесь примеры сущности любви “кой” и принципа моно-но аварэ, можно сделать вывод, что любовь в произведениях Макото Синкая эфемерная, воздушная, проворно ускользающая, тайная, невыраженная явно, проявляющаяся в тени, как сказал бы Дзюнъитиро Танидзаки:
«Вне действия, производимого тенью, нет красоты: она исчезает подобно тому, как исчезает при дневном свете привлекательность драгоценного камня «ночной луч», блещущего в темноте» –
Дзюнъитиро Танидзаки «Похвала тени».
Важно подчеркнуть, что по своей сути, с точки зрения современного человека такая любовь близка к первым чувствам детей, подростков и школьников, однако, это именно та форма любви, которая была в наибольшем почёте и ходу в среде аристократии “кугэ” эпохи Хэйан. Это выражалось в тайной переписке между влюблёнными и даже в традиции Ёбаи (yobai - 夜ばい) – тайные ночные интимные свидания мужчины с любимой. Было важно чтобы о любовных интригах, переписке и свиданиях не было известно миру.
Всё в том же ранобэ «Твоё имя» Синкай работает и с другим явлением японской культуры – мусуби.
Мусуби у Синкая (結び) восходит к понятию взаимосвязи любящих сердец (у этого термина несколько различных значений, однако в контексте произведения автор расширяет это понятие до взаимосвязи всего живого, взаимосвязи во времени вообще. Вот чем обусловлен временной парадокс в конце произведения, когда Таки шокирован смертью Мицухи и всего города Итомори. Но нить времени и нить личной душевной связи двух героев помогают переписать историю. Здесь опять проявляется взаимосвязь с древними японцами и их представлениями о течении времени.
Для древнего японца, скажем периода Нара (710-794 гг.), время в буквальном смысле текло циклично. Поэтому, когда, например, поэт Абэ-но Накамаро (698-770 гг.) пишет:
Равнина небес!
Далёко я взор простираю.
Как?! Та же луна
В юности моей восходила
В Касуга, над горой Микаса?!
Он буквально имеет в виду луну своей юности, время для него течёт не по прямой в бесконечность, а кругами и так отмеряются циклы сезонов, они важнее отдельных годов. С течением истории отношение ко времени несколько изменилось, но Макото Синкай, делая взаимосвязь современного Итомори и древнего, и заключая, что комета, разрушившая город, уже была известна древним (ТА ЖЕ САМАЯ комета), отсылает читателя и зрителя именно к традиционному, древнему восприятию времени японцами.
Итак, Макото Синкай оперирует в своих произведениях понятиями традиционной японской культуры. Это привносит в его произведения ощущения того, что герои, являясь современными японцами, в современной Японии, всё ещё находятся в едином культурном, историческом, мифолого - мистическом пространстве со своими предками. Это в свою очередь привносит эстетической и смысловой ценности в работы Макото Синкая, но что насчёт сугубо литературных форм творчества автора? Ведь всё то, о чём ранее было сказано в очерке, является достоинством, как анимационных фильмов, так и книг М. Синкая.
Сделаем промежуточную ремарку: автор очерка безусловно отдаёт предпочтение литературе, ставит литературное творчество в целом выше анимационного, визуального. В случае с книгами Синкая, автор считает, что книги превосходят анимационные фильмы по качеству подачи, структуре подачи текста, красоте языка и метафоричности, вместе с тем, как уже было сказано в начале очерка – и анимационные работы и книги являются самодостаточными и взаимодополняемыми.
Но!
Есть у Макото Синкая один роман, который на взгляд автора очерка намного превосходит его анимационное воплощение.
«Сад изящных слов».
Говоря о ранобэ «Сад изящных слов», хочется на примере данного произведения разобрать приёмы построения текста и его художественные особенности, прежде всего потому, что структуризация повествования истории и изложения текста, фигурирующая в «Саде изящных слов», также используется М. Синкаем в иных его работах, а именно, в ранобэ «5 сантиметров в секунду», «Дитя погоды», «Твоё имя» используется приём мультиперспективного повествования, иначе его ещё называют множественный рассказчик. Историю читателю рассказывают разные персонажи произведения, не только главные герои, но и второстепенные персонажи имеют свой взгляд на события и подают их согласно собственной точке зрения. В каждой главе рассказ может вестись от лица разных действующих лиц, а иногда внутри главы нить повествования переходит от одного персонажа к другому. Справедливо назвать такой приём авторской особенностью книг Макото Синкая.
Данный подход к повествованию качественно дополняет и уплотняет ткань текста, расширяет и раскрывает произведение более полно, делает его куда более живым и интересным, нежели анимационное воплощение. Особенно это справедливо в отношении «Сада изящных слов» хронометраж которого длится чуть более 40-ка минут.
Ещё одной особенностью «Сада изящных слов» является приём сквозного сюжетного оммажа/аллюзии на истории поэтов стихотворной антологии «Манъёсю» («Собрание мириад листьев»). Эта антология является старейшей и важнейшей антологией японской лирики, которая включает в себя более 4-ёх тысяч стихотворений разных жанров и форм. Макото Синкай использует некоторые любовные стихотворения из этого сборника, каждое стихотворение является ипографом, промежуточной метафорическо - стилевой точкой к каждой главе. Стихотворение не просто вторит настроению или событиям вокруг героев романа, смысл и мотив стихотворного ипографа кратко разъясняется в каждой главе, описываются события, которые подвигли древнего японского поэта на написание стихотворения, настроение лирики, при этом, чётко попадает, как бы вступает в резонанс с ситуациями вокруг героев «Сада изящных слов». Таким образом возникает своеобразная гипертекстуальность.
Через весь роман Макото Синкай особенно выделяет в ипографах, в частности, и повествовании глав, в общем, историю любовного треугольника принцессы Нукады (Нукады-но Окими, 630-690 гг.). Это соотносится с основной сюжетной линией романа.
Вот как это работает:
Принцесса Нукада и её история близка по духу Юкари Юкино, о чём говорится в сюжете, Синкай, работая на уровне эпитетов, вводит следующее образное сходство Нукады и Юкино, вот Юкино декламирует стих Нукады в 5-ой главе:
Иду полями нежных мурасаки,
Скрывающих пурпурный цвет в корнях, где многолетних трав с цветами дом,
Иду запретными полями,
И, быть может, стражи поля замечали,
Как ты мне тайно машешь рукавом?
На уровне эпитетов здесь просматривается аналогия с пурпурным зонтом, который носит Юкари: цвет травы в цвету мурасаки –> цвет зонта.
Кроме того, мотив запретности, запретные поля –> соотносится с общей ситуацией в которой оказались Юкари и Такао, главные герои, они не могут быть вместе, любовные отношения между учителем и ребёнком запретны, Юкари, однако, пересекла запретные поля, но лишь для того, чтобы надеяться, хотя бы на взмах рукавом.
Таким образом, есть основания осторожно полагать, что в произведении фигурирует даже лёгкий флёр приёма “роман в романе” в форме параллелизма сюжетов, который возникает, как следствие глубоких аллюзий/оммажа, подтекста, но при этом, особенности авторского стиля повествования не делают роман перегруженным.
Судьбы древних японцев тянуться сквозь ткань гипертекста к временам древней Японии, филигранно встраивая образцы древнейшей японской любовной лирики из собрания поэзии «Манъёсю», как маркеры событий романа.
При чтении этот приём даёт ощущение, как и в случае с романом «Твоё имя», что современные японцы, герои произведения, касаются своих предков, отдавая им дань уважения, и в то же время, авторы древней лирики, как бы встают в ряд с героями "Сада изящных слов"!
«Заглавными», т.н. стихотворениями - перекличками (призыв - ответ) романа выступает следующая пара:
О, если б грома бог
На миг здесь загремел
И небо все покрыли б облака и хлынул дождь,
О, может быть, тогда
Тебя, любимый, он остановил.
(обращение девушки)
***
Пусть не гремит совсем здесь грома бог,
И пусть не льет с небес поток дождя, —
Ведь все равно
Останусь я с тобой,
Коль остановишь ты, любимая моя.
(ответ юноши)
Эта пара стихотворений закольцовывает «отношения через встречи в парке» между Юкари и Такао. Сюжетно, когда Такао находит ответ на первые пять строк, которые декламирует Юкари в начале их знакомства, это обстоятельство опять сближает главных героев и древних японцев, что сложили эти стихи.
*К слову, в аниме несколько другой перевод этих стихотворений. Здесь отдельно отмечу великолепную редактуру и перевод русского издания романа от издательства «Истари Комикс». В нём использованы переводы стихотворений антологии «Манъёсю» за авторством Анны Евгеньевны Глускиной, за свои невероятные успехи на поприще перевода и японоведения она была награждена японским «Орденом Священного сокровища».
Как вы могли заметить, к концу этого изрядно «располневшего» очерка, я называю «Сад изящных слов» не иначе как романом, а не ранобэ. И в целом – такое отношение справедливо для всего литературного творчества Макото Синкая. Его произведения достойны называться полноценными романами. Уж очень близко они подобрались к этому на мой взгляд.
Напоследок отмечу, что на творчество М. Синкая повлияли произведения Харуки Мураками, в которых, подобно синкаевским творениям также сквозит мотив печальной любви, любви несбывшейся, оборвавшейся, либо недосказанной. Последние два типа наиболее характерны для Синкая, а образы девушек на мой взгляд, действительно созвучны с женщинами Мураками.
И в качестве финального аккорда – слово автору книг, вот как объясняет свою мотивацию заниматься литературным творчеством сам Макото Синкай:
«Выразительные способности изображения отличаются от выразительных способностей текста. Картинка (плюс музыка) чаще оказывается более доходчивой, но бывает такое состояние души, для которого она не нужна. Мне кажется, что в будущем я буду создавать картины, а когда их не будет хватать – писать тексты» – “5 сантиметров в секунду”
«Сможет ли актёр точно сыграть "заблудившегося ребёнка"? Сможет ли художник так нарисовать лицо, чтобы любой увидел на нём именно это [описанное в книге] выражение?» <...> «Скорее всего нет» – “Сад изящных слов“
Поэтому – читайте книги Макото Синкая, они того стоят! Я надеюсь, что у меня получилось заинтересовать вас ими и донести их нюансы и прелесть.
Комментарии
Твой комментарий
@Fred Lemuer, Это обзор на аниме «Сад изящных слов», я же в статье, концентрируюсь на анализе книг за авторстовом Макото Синкая в целом, в статье я сказал далеко не всё, но этого достаточно, чтобы выделить ключевые аспекты литературных творений Макото Синкая. В моей статье требуется одна - две иллюстрации, для лучшего понимания материала, но я писал её с перерывами более суток, очень устал и решил не добавлять. Выше был комментарий – человек понял смысл и без картинок, так что пусть будет без них.@Fred LemuerОднако вы не унимаетесь и затеяли чистую клоунаду. Оказывается, не японец и невысокого умишка кадр освоил самые глубины японских традиций. И вы на полном серьезе начинаете перечислять отсылки. Это уже не лезет ни в какие ворота.
@Garumankun,@Garumankun,@Fred Lemuer@S John,Всё давайте закончим. Последнее сообщение, вот правда, далее отвечать вам не буду.
Когда вы возражаете - делайте это, пожалуйста, на уровне аргументов. Вы серьёзно считаете, что унижая личность Макото Синкая, вы как - то повлияете на мнение оппонента в споре?
По существу - не японец фактически, я привёл примеры тому в очерке, оперирует категориями японской культуры и традиций. Не японцы - способны на это (неожиданно-то как!), тем более способны на это китайцы, культура которых значительно повлияла на японскую, имел место т.н. культурный синкретизм, о чём я писал вам выше, в этой ветке диалога, но вы проигнорировали.
Такого не было. Это ложь. Синкай никогда не сравнивал себя с Миядзаки, я не мог привести такую цитату, потому что её просто не существует. С Миядзаки его сравнивает пресса, обозреватели и аудитория, но не он сам. Нет ни одной цитаты, где бы он сказал - «Я как Миядзаки». Не надо врать.
Я писал о том, что Ван Гог ПРИ ЖИЗНИ был непризнанным гением! Это факт. Относительно Синкая, я считаю, что его некорректно называть гением в принципе, это потомки должны решить, а не мы с вами, время даёт лавры творцу. Не всем быть легендами при жизни, как Хаяо Миядзаки. Синкай точно не стоит в ряду гениев, но я вас, наверное, удивлю, при жизни Пушкина у него в начале пути тоже не было признания и славы и подобные вам принципиальные критики у него тоже были. Где теперь они, а где он?
Не объяснили вы ничего. Ещё раз. Я просил примеры првесточки, конкретно из работ Синкая, примеры, КОНКРЕТНЫЕ.
Вы про регламент Оскара заговорили и подвязали это к тому, что раз там есть пункт про умственно неполноценных в команде, то значит у Синкая они есть, он выполнил минимум, чтобы считаться автором работ с повесточкой. Нет. Я спрашивал о другом. Не нужно соломенное чучело возводить.
Сказать о финансировании нечего, да? Вот переход на личности. А всё потому, что вы прекрасно знаете, что в истории искусства реально есть примеры финансирования со стороны. Это факт. Многих художников эпохи Возрождения, к примеру, финансировали меценаты. И это только один из примеров. Возразить вам на это нечего.
Ну так продакт - плейсмент. Способ окупить своё творение. Ну нет, что вы - что вы! Как можно! Настоящий творец по S John должен быть исключительно идейным и ### без соли доедать, а иначе - это не искусство! Или кто для вас идеал художника? Для художника нормально стремиться к заработку! Разумеется всех восхищают идейные творцы, бедные вольные художники, меня тоже восхищают, но не нужно из этого делать идол! Если художник хочет заработать - это его право, если он творит только ради денег - это меркантильность. Но сюрприз! Можно держать золотую середину! Живописцы во все века брали заказы на портреты и никого это не уязвляло.
Я хочу через аллегории сказать, что пока в работах Синкая есть хотя бы толика тех смыслов, о которых я и пишу в очерке – пусть он зарабатывает деньги, ничего в этом ужасного нет.
@S John,Вот что было сказано мной относительно сравнения Синкая и Миядзаки под моим отзывом о «Саде изящных слов».
«Есть "живые легенды", это да, но Синкай к ним не относится, к слову, он сам достаточно критично относится к себе и своему творчеству, о чём он сам говорил неоднократно, в том числе в послесловии к "Саду изящных слов". Он не считает себя "наследником Миядзаки", боже упаси, что уже позволяет говорить о том, что с самокриткой у него всё хорошо, а следовательно - никаких ментально - психических проблем у него нет, по крайней мере тех, которые приписывали ему его однокашники»
*Отсутствие самокритики, неспособность пациента на неё, если что, частый симптом ментальных расстройств.
Насчёт «покажите фотографию» – во - первых, далеко не все диагнозы психиатрические ставятся по фотографии, во - вторых, да, иногда это возможно, НО, конкретно эта заезженная фотография, её даже со страницы автора убрали на Шикимори, лол, это просто неудачный ракурс и всё, видно же, что сделано в момент речи. Попробуйте сделать 10 фото человека любого в момент речевой артикуляции, вам там любой психиатр 100 диагнозов увидит. Неа. Ваша манипуляция не пройдёт. Диагноз - это только справки или мнение дипломированного специалиста, который общался с Синкаем или вёл его, как лечащий врач! И только это. Всё иное - ваше личное мнение, злословие и троллинг.
@S John, И вот ещё что. Раз вы так радеете за «чистоту и кристальность аниме индустрии, которую портят всякие там Синкаи», то вот, прошу ознакомиться с этой переводной статьёй. В ней действительно обозначены глобальные проблемы индустрии, которым виной далеко не творчество Макото Синкая. Лучше бы вы освещали это, чем рыцарски боролись с ненавистным вам Синкаем.dzen.ru/a/ZetaJxDJVCtyjGjA?share_to=link
Ей богу, гиперфиксация у вас на Синкая. Всё уже обговорили ранее – нет, снова те же аргументы, снова оскорбления личности режиссёра. Ну или вы просто очень любите троллить. Я надеюсь на это, потому что, если вы вот так приходите под каждый позитивный отзыв/статью/рецензию о Синкае и начинаете троллинг и обесценивание по-серьёзному, мне вас жаль. Это ж надо так ненавидеть режиссёра. Как - будто под его фильм у вас родственник скончался. 😁
@Garumankun, да я про то, что он очень весело написал.@S John, тоже не люблю Синкая, но про его китайское происхождение пруфы бы глянуть)@S John,@Garumankun@Fred Lemuer@Fred Lemuer, Весело, да. Я так не умею. Мне ближе научный и научно - популярный стиль речи. Я в жизни тот ещё душнила.@Fred Lemuer@S John, Может его родственники изменили её при переезде?@Garumankun, тогда есть довольно большое количество тайтлов, которые ты мог бы досконально разобрать при должной усидчивости. Чисто гипотетически)@Garumankun,@S John,@Garumankun@Fred Lemuer, Да, конечно есть много чего разобрать. Но я не буду заниматься этим постоянно.По поводу фамилии - забейте. Во - первых, фамилия Синкай у него не с рождения, во - вторых, меня вот зовут Герман, славянское имя, заимствоанное через Византию, а не немецкое Германн. Но я столько раз за жизнь слышал, «не немец ли я», что уже устал объяснять людям, в-третьих, его негативное отношение к японцам, выпады там или что-то такое, даже если они были, я не встречал, ни о чём не говорят, поскольку есть явление, когда человек не любит свою страну или правительство или по иным причинам негативно высказывается о стране. Внесистемная оппозиция в России в таком случае – все сплошь не русские, а американская - не американцы? Вопросы риторические.
@Fred Lemuer@Fred Lemuer, Синкай - это псевдоним. Его настоящая фамилия - Ниицу (新津).forebears.io/surnames?q=新津
Можешь полистать выдачу, Япония там даже не упоминается. Назвать Ниицу японцем можно только в качестве анекдота.
@Fred Lemuer@Fred Lemuer, Ну и в-четвёртых, даже если реально китаец, даже если скрыл свои корни – это абсолютно никак не умаляет его как человека или режиссёра.Я пропустил момент, когда аниме на законодательном уровне стало принадлежать только японцам? 🤭
@Fred Lemuer@Garumankun, скажи спасибо, что не еврей) Я учился в школе Германа Титова, большинство думало что-то подобное.@S John, Тайвань, интересно. Был бы супер благодарен, если б увидел какие-нибудь его острые цитаты.@Garumankun, в общем аниме действительно принадлежит японцам, потому что они его придумали. Китайские и корейские тайтлы - все таки не аниме. Вопрос интересен тем, что, например, корейцы есть в японском искусстве - Такеси Китано. Вот про китайцев ни разу не слышал. Конечно, это без учета огромного влияния китайской культуры на Японию, я говорю про современных деятелей внутри страны.@S John,@Garumankun,@Garumankun,@S John@Fred Lemuer, Китайцы в японской культуре - это огромный пласт тянущийся веками. Откройте «Кодзики», древнейший мифолого - исторический свод Японии и почитайте, как О-но Ясумаро говорит о первых шагах в формировании японского языка и как китайцы влияли на него и почему.Да, аниме создали японцы, но это не значит, что в том же стиле не могут работать другие авторы. Да, называется китайская анимация иначе, но визуально и стилистически - это то, что изобрели японцы и заимствовали другие народы.
Кроме того, после Второй Мировой Войны в Японии осели множество китайцев и корейцев, они уже ассимилированы фактически, тыкать человека в его фамилию и шовинистически унижать его достоинство, только потому что у него фамилия не такая, как это делает S John - это низко и мерзко.
@Fred Lemuer@Fred Lemuer, Вот что пишет составитель «Кодзики» О-но Ясумаро:.Повинуясь благоговейно сему приказу, я приступил к тщательному составлению.
Но во времена глубокой старины речи, равно как и мысли, были просты, и излагать сочинение и строить фразы одними китайскими знаками трудно.
Если излагать только при помощи «значений», то слова не будут соответствовать смыслу.
Если писать только при помощи «звуков», то изложение станет слишком длинным.
Поэтому я то употребляю в одной фразе и «звуки» и «значения».
То пишу об одном деле, пользуясь одними «значениями».
Затем там, где смысл слов был трудно различим, я освещал значение объяснениями.
Но легко понятное я, конечно, не разъяснял.
Затем там, где знаки «нити-ка» фамилии произносятся «ку-са-ка» или знак «тай» имени произносится «та-ра-си», - в подобных случаях я следовал без изменения исконному обычаю.
Влияние китайской культуры на японскую огромно и важно. Эпоха Хэйан - это эпоха синоориентированной, синкретической культуры. Это расцвет классической Японии. Но S John вам расскажет какие китайцы нехорошие. Ему бы во времена японского милитаризма, он бы высоко оценил то время. 🤌
@Fred Lemuer, к сожалению ссылка www.japantimes.co.jp умерла, а archive.org не желают показывать статью целиком. Вот видимый кусочек:Я еще посмотрю, может я ее где-то цитировал, и поищу другие ссылки, я таких встречал немало.
@Garumankun, понятно, что kanji появились не сами по себе. Относительно большое число японских граждан китайского происхождения тоже не секрет. Просто если Макото делал политические заявления будучи человеком не японского происхождения, это добавляет некую пикантность ситуации и может кого-то разозлить. Подождем цитат и сделаем выводы)@Garumankun,@Garumankun@Fred Lemuer, Нужно разграничивать творческое высказывание и гражданское, политическое высказывание. Человек может быть провокатором, может даже быть откровенно мразью, но при этом творить великолепные произведения искусства. История искусства знает не мало примеров, какими тяжёлыми и нахальными были деятели искусств в обычной жизни.Почитайте биографии Есенина, Маяковского, Достоевского. Там много того за что их можно осудить, но умаляет ли это их достоинства, как творцов? Нет, не умаляет.
@Fred Lemuer, Я вам даже больше скажу. Касаемо национальностей. Ветви некоторых японских аристократических домов, в том числе влиятельных имели родство с китайцами. Например род Фудзивара, род Тайра. Так что попытка уколоть Синкая на национальной почве – абсолютно пустая.